Шрифт:
Конечно, мама мечтала оттуда уехать. Мы во сне и наяву отпускали молитвы в небо с просьбой великого чуда и невероятного волшебства.
Собственно, оно и произошло. Когда на горизонте появился достойный кавалер, мамины пятки сверкали наравне с чемоданами и моими пожитками.
Хэппи-энд.
Вера идеально исполнила свою роль в этом театре трэша и сюрреализма. Несколько лет она лепила из моей мамы настоящего полководца своей жизни. Там такой стержень пророс, любой вековой баобаб позавидует. Как до сих пор говорит мама:
– Благодаря Вере я научилась очень тщательно подбирать каждое слово, потому что любой промах рикошетил в меня, точнее, против меня в тысячекратном размере.
Только вот имя мы теперь это слышать спокойно уже не можем, потряхивает с той же силой, как и 30 лет назад…
Пазл постепенно складывается чётко выраженными нитями событий, сплетаясь в одну плотную косичку. Но не спеши делать выводы, не всегда мы видим всю картину происходящего. Очень часто нас сопровождают те, кого мы не можем наблюдать взглядом, но мы можем почувствовать, они рядом…
Москва, те же дни, параллельная реальность
А маленький волчонок спокойно и непринужденно лежал возле ножки стола и догладывал очередную ментальную косточку своих размышлений.
Тишину нарушало только тихое и весьма милое чавканье девочки, которая сидела за столом и уплетала какой-то странного вида суп.
«Как же с ней хорошо и уютно, – подумал он, – и как хорошо, что мы всегда вместе».
«Не спеши радоваться, —подумала пролетающая мимо муха, – она идёт!».
И тут волчонок почувствовал резкий запах нависшего грозовой тучей напряжения.
На кухню зашла эта странная женщина, от нее у девочки всегда сжимались колени, в миг ребенок становился одной тонкой струной, натянутой только на одну частоту, в ожидании и оглушающе безмолвном терпении.
«Как жаль, что она меня не замечает, ей не было бы так страшно сейчас», – подумал маленький волчонок.
«Всему своё время», – подумала муха.
В этот момент женщина открыла холодильник и очень наигранно произнесла фразу, от которой у девочки задрожали ресницы, волосы на голове затанцевали похоронный марш, а пальчики на руках стали непроизвольно сжиматься в кулачки.
Энергетика резко поменялась, и волчонок увидел, как что-то детское, радужное и невинное вылетело навсегда в окно.
Он и сам почувствовал, как остро прорезаются его клыки, что-то звериное стало возрастать и закипать внутри него. Верхняя губа немного приподнялась вверх в грозном оскале, и только одна мысль засверкала красной лампочкой в голове:
– Я никогда не дам тебя в обиду, моя девочка!..
Главное тотемное животное, которое даётся на воплощение, приходит из Рода и сопровождает тебя всю жизнь. И хорошо с ним познакомиться еще в детстве, так гораздо спокойнее было бы.
Но в наших традициях подобные знания не передаются по поколениям, хотя не везде.
Но, опять же, всему своё время!
Кстати, будут и другие тотемы…
Когда я погружала своих детей, то мы явно увидели, что главный тотем растёт вместе с человеком. У ребёнка тотемное животное того же возраста, соотносительно с детскими взглядами и повадками. И все переживания и трансформации они проходят вместе.
Древний Египет, гробница фараона
Продолжаю осматривать своё новое пристанище. Каменный бассейн, посередине большое ложе, на котором лежит моё физическое тело. Я так привык быть в теле человека, быть всемогущим правителем с огромным количеством слуг и воинов, что сейчас бесконечно сложно осознавать себя просто сгустком энергии, ветерком с вибрацией, который даже песчинку сдвинуть не может, или только ее и может. Ну, в общем, не суть.
Тут так необычайно одиноко сейчас, некому приказать, не у кого спросить, я только сам с собой. Один. И меня даже толком-то и нет, я дух того, кто лежит сейчас в центре этого пространства. Меня тянет к нему обратно, к моему телу. Просто по привычке. Не могу ещё отпустить.
И я чувствую, что далеко мне отсюда не уйти. Меня отталкивает от стен какой-то другой энергией, более могущественной. Я как пылинка, которая пытается пройти сквозь песчаную бурю. Это просто невозможно. Выйти за пределы гробницы никак не получается. Жрецы создали тут очень мощное поле, как пленку сверху вокруг, как щит, за пределы которого мне ход закрыт.
Это все заключено внутри одной гробницы. Соответственно, никто извне ко мне тоже проникнуть не может, все духи слуг, моих жен, все снаружи. Даже тотемы не могут находиться тут со мной. Я совершенно один, как обнаженный младенец, который не может понять, что и как делать. И меня некому защитить.