Я подошла к мужчине и насильно влила ему в рот зелье. Он не проглатывал его.

«Точно помирает!» – с глубоким сожалением подумала я. Но все равно накрыла его простыней, намоченной в целительном составе. Начала окуривать тело, призывая силы природы и богов исцелить и поднять его. Слышала, как заскрежетали древние исполины деревьев, стоящие рядом с домом. Это был голос прощания со мной. Больше не сидеть мне под зеленой сенью их листвы, прячась от летнего зноя. Легкий звоночек прислал посыл от небольшой клумбы под окном. Вот и цветы мои потеряли силы. Долго на земле у дома не будет ничего расти. Я горестно вздохнула:

«Стоит ли столько вкладывать в умирающего? Ведь если я его не спасу, то считай, зря погубила деревья, цветы и животных лесных».

Тяжкий вздох разнесся по дому. Я замерла, прислушиваясь. Тень смерти поднялась рядом со мной. Её скрытый под капюшоном лик был обращен на раненого.

Я встала перед ней, зашептала слова, призывая защиту у высших сил. Тень покачала головой и расплылась в воздухе, словно давая мне ещё шанс попробовать.

И я пробовала. Я снова добавляла молоко в зелье, смотрела, как оно темнеет, намекая, что данный смертью шанс невелик. Но я продолжала.

«Что же с ним не так? – задавалась я вопросом. – Ведь чувствую, что лечение помогает, но словно изнутри его всё равно что-то убивает. Ощущение, словно я лечу внешнюю оболочку, но есть что-то закрытое от моего взгляда. Это оно умирает и тянет за собой колдуна».

Я пыталась увидеть, что там, но, видимо, у меня не хватало знаний.

Я создала новое заклинание. Напряглась, вытаскивая скамью на середину комнаты. Очертила её кругом и начала ритуал.

У двери, облокотившись о проем, стояла тень смерти и с интересом смотрела на меня. Под воздействием ритуала проявился серый кокон, сковывающий тело мужчины.

«Проклятие! – Я задумчиво всматривалась в кокон. – Пожалуй, я неправильно пытаюсь лечить колдуна. Судя по плотности, это очень сильное проклятие».

Я постаралась ментально прощупать его. Сила колдуна вгрызлась в кокон, но не могла его прогрызть. Действительно хорошее проклятие. Качественное.

Я отвернулась и пошла к погребу у печи. Там у меня были редкие травы и артефакты.

Ещё через полчаса я готовила новый состав. Бурлила вода в котле. Завывали над ним заклинания. Смешивались травы в ступке. В окне начало светать. Скоро утро, но я не отвлекалась. Последним ингредиентом я добавила в котел кровь чёрного козла. Она осталась ещё со времен моей матушки. Сильный состав, укрепленный её собственной силой.

Окунула в зелье простынь – та окрасилась в бурые пятна. Я накрыла ею раненого и снова зашептала заклинания.

Солнечные блики мягко скользнули по комнате, когда я наконец отошла от мужчины. Его дыхание стало более ровным. Кокон вокруг него стал прозрачным. Сила раненого пробивала его стенки, и я видела, как она начала соприкасаться с хозяином.

Я оглянулась. В какой момент тень смерти исчезла, я не заметила.

Я намочила новую простынь, укутала в нее раненого. Провела над ним рукой и устало улыбнулась. В нём искрилась жизнь. Теплая, трепещущая. И она разрасталась.

Я справилась.

До конца проклятие ещё не снято, но восстановление теперь зависит от внутренней силы колдуна.

Сложив в корзинку кувшин и тряпичную сумку для муки, я направилась в селение.

Тетушка Хлоя до верха налила молока. В деревне её коровы славились самым жирным удоем. Я знала, благодаря кому это, но помалкивала. Тетушка Хлоя была приветливой и приятной женщиной. Она одна воспитывала двух дочек, муж её добровольцем пошел в армию инквизиторов, да так и не вернулся. Я поблагодарила тетушку и вышла из её дома.

Заглянула на мельницу, где седой Олив отсыпал мне муки.

День был солнечный, и я в прекрасном настроении направилась домой. Но стоило мне свернуть к полю, как столкнулась с тремя парнями. Они сидели на пригорке, в руках одного был кувшин. Из него явно попахивало бражкой. Парней я узнала: Боел, сын старосты, и пара его дружков.

Завидев меня, Боел поднялся и растянул пухлые губы в усмешке.

– О, кто это у нас здесь? – развязно поинтересовался он, преграждая мне путь. Вскользь глянул на мою корзинку. – Молочка захотелось? Не поделишься, а то жажда мучает.

Он потянулся к моей корзине. Я нахмурилась, пряча её за спину. Глянула на его дружков.

– Неужели в селении не осталось работы, что вы уже днём пьёте?

– А мы разве обязаны с утра до ночи трудиться? – усмехнулся один из парней.

– Нам законы не писаны, и на чужого дядю мы не работаем, – зевнул второй и сделал большой глоток. – Не будь занудой, Рейя.

– И то верно, – продолжал скалиться Боел. – Присоединяйся к нам.

– У меня дела, некогда сидеть, – резанула я и постаралась обойти парня. – Да и тебе стоило бы направиться домой. Небось с ночи гуляете. Мать не потеряла? Ждёт, наверное.