Боевые древни, которые всё больше прибегали со всего леса, рождаясь каждую минуту, чувствуя опасность для дриады, становились плотной стеной между ней и тварями, желавшими навредить ей.

Эльфы отстреливали всё, что пыталось напасть с неба, пока древни крушили своими огромными кулаками тварей, пытавшихся подобраться всё ближе.

Луна впервые участвовала в битве и благодарила бога, что это не живые люди, а лишь уродливые тени, которых можно убивать, как в какой-то виртуальной игре, чем она благополучно занималась, раз за разом натягивая тетиву и выпуская очередную стрелу, демонстрируя маленькому сыну, заворожённо наблюдавшему за этим, на что способна его мать.

Девушка знала о просьбе Виктора отправить Иггдрасиля в бой, но не хотела делать этого и не собиралась.

Для неё он всего лишь маленький ребёнок, который и так повидал слишком много злобы и горя, поэтому теперь она хотела дать ему возможность ощутить защиту и заботу матери.

Именно эти мысли придавали Луне сил без страха смотреть на эти отвратительные тёмные силуэты, которые летали над землёй, желая убить всех и каждого, кто был здесь.

Глава 345

Изменения в личности под давлением обстоятельств

В пространстве питомцев, Сильвия, одетая в приталенное бордовое платье, украшенное драгоценными камнями, вместе с фрейлиной Милой, сидела у организованного рядом с озером местом отдыха недалеко от водопада.

Тут поставили немного мебели, и пока дети носились по пустынным полям, играясь между собой, взрослые занимались своими делами.

Виктор с прошлого раза позаботился о том, чтобы его семья здесь ни в чём не нуждалась в следующий раз.

Хотя планировалось построить тут дворец, где они смогли бы находиться подолгу, он просто не успел это сделать, так как с момента последнего происшествия прошло совсем немного времени, но даже так, женщины и дети могли чувствовать себя вполне комфортно.

Девушка, сидя на диване перед кофейным столиком, наблюдала, как, отойдя в сторону, между собой общались Клиосса, Лиония, Миранда, Шона и Фрейя.

Пусть ей и хотелось принять участие в их беседе, но она не могла подойти к ним, так как они явно этого не желали.

Вообще, Сильвия всегда чувствовала себя посторонней, ведь в доме у неё почти не было друзей из-за её статуса.

Её холодность и отрешённость понимал только Виктор, который видел старания жены и всячески поддерживал её.

Ради всеобщего блага, она отказывалась от многого, в том числе и от тёплых семейных отношений с другими жёнами, так как боялась подозрений в фаворитизме.

Как любой нормальный человек, Сильвия желала дружить, смеяться, секретничать и даже просто посплетничать, что в этом мире, наверно, было важнее всего остального.

К сожалению, остальные женщины не совсем понимали, насколько тяжела ноша, которую она взвалила на себя.

Статус хозяйки дома мало что ей давал, наоборот, казалось, он даже забирает больше, чем даёт.

В любой другой семье это место предлагало много привилегий: статус, доступ к ресурсам, а также власть.

Однако в такой богатой семье, где супруг относится ко всем одинаково, это всё не имело значения, и именно поэтому Виктор обязательно благодарил Сильвию, понимая, что всё, что она делает, не имеет никакой другой награды.

Прямо сейчас, когда остальные женщины, явно договорившись о чём-то, пошли в сторону Сильвии, она, выпрямившись, взяла чашку с чаем со стола и посмотрела на Клиоссу, явно возглавившую какой-то сговор.

Графиня, одетая в светло-зелёное платье в пол с открытым декольте, подошла к девушке и без спроса села на диване рядом, пока остальные женщины встали полукругом.

Клиосса взяла Сильвию за руку и, посмотрев в голубые глаза, спокойно заговорила.

— Вы с Шоной останетесь здесь, а мы отправимся на помощь Виктору, — произнесла она.

Девушка долгое время смотрела в изумрудные глаза графини, а затем по очереди на всех остальных.

Она хорошо понимала их и в любой другой раз послушала совета бабушки Виктора.

Однако внутри неё росло негодование, и, склонив голову, девушка пыталась подавить его.

Мысли метались в разные стороны, но в конечном счёте Сильвия, взяв себя в руки, подняла голову и, посмотрев на графиню, жёстко ответила.

— Нет! — Прежде, чем возмущённые таким ответом женщины, половине из которых не требовалось её разрешение, успели сказать хоть что-то, она поднялась со своего места и, отдернув руку, добавила: — Я больше не буду наблюдать со стороны, как все спасают моего мужа. Я не хрупкая ваза, а рыцарь и отправлюсь вместе с вами!