К моему помощнику она относилась двояко. С одной стороны, знала о том, как он защищал меня в детстве, и видела, как он мне предан. С другой, не понимала наших отношений и считала, что они меня компрометируют. Впрочем, она не вмешивалась, и за это я была ей благодарна.

Роскошный онтикат уже стоял у парадной лестницы. Водитель-меганик вежливо кивнул. Доктор подал мне руку, чтобы помочь подняться на подножку – вечернее платье не способствовало ловким движениям, а переодеться я не успевала.

Едва дверца за нами закрылась, онтикат мягко качнулся и покатил прочь от замка, между рядами посаженных по обочинам дорожки цветущих кустов роз. Насколько я помнила историю, прекрасные цветы, так любимые в Кармодоне, долго не приживались на землях Норрофинда. До тех пор, пока не вывели сорта, устойчивые к похолоданиям и сильным ветрам.

Бабушка не любила, когда «что-то портит прическу», будь то капля дождя или лист с дерева, поэтому ее онтикат был закрытым. Внутреннюю обивку из темно-зеленого бархата дополняли удобные подушки на сиденьях, сшитые из того же материала. Их количество гарантировало комфорт в длительном путешествии – после смерти мужа герцогиня Воральберг редко посещала столицу. Но когда посещала, предпочитала, как и я, наземный, а не воздушный транспорт.

– Куда мы едем? – спросила я доктора.

– В Утырки, – ответил тот, заглянув в присланную Дарчем бумагу. – Полчаса пути по нашей отличной дороге.

Я улыбнулась. Карвер, перебравшийся из шумной столицы в полную величия и покоя землю Воральберг, стал ярым поклонником провинции. И не упускал случая подчеркнуть, насколько здесь лучше, чем в средоточии цивилизации.

Ну а я любила Валентайн…

За окнами было почти светло – луна поднималась все выше, освещая темную громаду леса, высветляя поля. На полном ее сияния небе облака казались черными аппликациями, аккуратно вырезанными маникюрными ножницами.

Через полчаса мы въезжали в деревню. Судя по разноцветным флажкам и воздушным шарикам, украшавшим главную площадь, здесь был какой-то праздник. Но сейчас площадь пустовала, а флажки и шарики потерянно покачивались на ветру.

– Вы быстро доехали, – услышала я холодный голос и обернулась.

Передо мной стоял Демьен Дарч ровно в том же виде, в каком я его оставила в Старом Мосоле: ни одна волосинка не выбилась из гладко зализанной прически и ни одна пылинка не налипла на сияющие чистотой сапоги.

– Добрый вечер, – кивнула я. – Расскажите, что здесь случилось?

– Как поверенному лицу владельца территории, где произошло преступление? – уточнил он, многозначительно оглядев мой наряд и драгоценности.

Мне показалось, что он иронизирует, однако уверена я не была.

– Где девушка? – спросил Карвер.

– Идемте, я все расскажу по дороге, – вежливо наклонил голову Дарч и пошел вперед.

Мы двинулись следом. Со слов дознавателя, пострадавшая по имени Алина тоже участвовала в праздновании. Невидимка напал на нее, когда она покинула круг танцующих и отошла «в кустики». Сейчас девушка находилась дома под присмотром родственников. Известие о том, что произошло, распространилось по Утыркам со скоростью пожара. Перепуганные жители поспешили разойтись от греха подальше.

Когда мы вошли в один из домов, увидели суровых с виду мужчин, которые о чем-то спорили, однако замолчали при нашем появлении. Среди них находилась лишь одна девушка. Судя по заплаканному личику, это именно она подверглась нападению.

– Вот доктор Карвер, он проведет обследование, – без предисловий сообщил Дарч. – Где мы можем это сделать?

– Это обязательно? – с вызовом спросил пожилой могучий мужик, судя по всему, глава семьи.

Дознаватель ответил ему тяжелым взглядом серых глаз, в бледном свете лампадок казавшихся стеклянными. Через несколько мгновений мужчина молча указал на дверь, ведущую в соседнее помещение и буркнул:

– Алина, иди туда.

Я заметила, с каким ужасом девушка посмотрела на дверь, и вмешалась:

– Милая, если хотите, я буду сопровождать вас. В осмотре нет ничего страшного.

– Ох, леди, – воскликнула та, сжав руки на груди, – прошу вас, пожалуйста, будьте рядом. Я… я…

И она расплакалась.

Подойдя к ней, я обняла ее и повела в комнату, успокаивая.

Карвер за нами не пошел, и за это я была ему благодарна. Он вошел лишь, когда девушка легла на кровать и сказала мне, что готова. Стоя рядом, я держала ее за руку. В моей душе боролись сразу несколько чувств – негодование по отношению к тому, кто это натворил, жалость к Алине и недоумение от того, что я здесь делаю.

Проводя осмотр, доктор был очень деликатен. Однако Алина с такой силой вцепилась в мою руку, что у меня затекли пальцы. Когда процедура, наконец, окончилась, доктор ушел, а девушка встала и привела себя в порядок, я вздохнула с облегчением.

– Почему вы не позвали на помощь? – Дарч появился в комнате, будто материализовался из ниоткуда.

– Что-то зажало мне рот, – неохотно ответила Алина. – Я была так испугана, что плохо помню…

– Это «что-то» было теплым или холодным? – повинуясь безотчетному ощущению, спросила я.