Мэйхур восседал в трактире «Счастливый Дракон». Рядом с ним стояли его ближайшие приближённые — Горбаг и Уфтхак. Грина подвели почти вплотную и поставили напротив них.

– Ты хотел видеть меня, пришлый?
– спросил его Мэйхур. У него было хорошее настроение.

– Это вы убили местного?
– без предисловий начал Грин. Он уже знал, что орки не любят плести словесные кружева и ходить вокруг да около, а потому с ними лучше говорить прямо.

– Он убил одного из моих парней.
– ответил Мэйхур, - А парень ещё косы не успел заплести.

«Заплести косы» у орков означало жениться. Орки не стригли волос, считая их вместилищем силы и здоровья. Взрослые семейные мужчины заплетали две косы, затыкая их концы за пояс, а молодые парни стягивали волосы в узел, который поддерживался особой матерчатой повязкой. После свадьбы молодуха сама распускала этот узел у мужа, расчёсывала ему волосы и заплетала косы.

– А Шаграт из Лугбурза, муж Ахэнн?

– Его снаги убили. Мы тоже столкнулись с их ватагой.

Повисла пауза во время которой Грин честно обдумывал сказанное орком. С орками, он это уже знал, было просто — они либо говорили правду, либо молчали. Подошла Гуннильд, поставила на стол пиво и жаренное мясо.

– Садись с нами.
– сказал Грину Мэйхур, выдвигая ногой табурет из-под стола. Грин не стал отказываться. Какое-то время за столом царило молчание, нарушаемое только звуком жующих челюстей. Орки деловито насыщались, Грин тоже решил поесть.

– Как твоё имя, пришлый?
– нарушил, наконец, молчание Мэйхур. Грин представился.

– Тебе нужны снаги.
– сказал Мэйхур, - Только вряд ли ты с ними справишься один.

– А что вы с местными не поделили?
– решил вернуть разговор к прежней теме Грин.

– Мы пришли в поисках добычи.
– просто ответил вожак орков, - Только взять тут особо нечего. С такими противниками воюют не ради добычи, а ради славы.

Грин удивился, но потом признал, что орк был прав. Шкё было бедным рыбацким селением , хоть и большим, и взять с местных было особо нечего. Даже контрабанда особых доходов не приносила.

– Ты не боишься, пришлый.
– продолжал Мэйхур, внимательно глядя на Грина, - Ты мне нравишься. Принеси нам что-нибудь ещё!
– крикнул он уже трактирщице.

* * *

Настя шарахнулась от лежащего в луже тела товарища Гурфинкля и бросилась к ближайшему дому. Калитка оказалась заперта и Настя кинулась к окну. Замолотила в ставень.

– Кто там?
– послышался глухой голос, в щели между досками мелькнул свет.

– Я! Я! Откройте!

– «Я» бывают разные.
– резонно отозвались из-за ставень.

– Помогите!
– снова закричала Настя.

Наконец на её крики вышел всклокоченный хозяин с увесистой дубинкой в руках.

– Чего орёшь?
– недовольно спросил он, поднимая повыше фонарь, - Ты что ли, Настя?

– Там... там...

– И что там?
– недовольно переспросил хозяин, оказавшийся рабочим из соседнего цеха. Настя немного знала его, но сейчас не могла вспомнить его имени.

– Там... там товарищ Гурфинкль... его убили.

Хозяин негромко охнул. Настя всхлипнула. Вместе они дошли до того места, где Настя обнаружила тело. Луна снова выглянула из-за туч, да ещё и хозяин поднёс фонарь, чтобы лучше было видно. Но Настя не хотела опять на это смотреть и отвернулась. А вот у хозяина дома увиденное вызвало нешуточный интерес. Он обошёл труп кругом, тщательно подсвечивая себе фонарём, пощупал пульс на руках и на шее убитого, внимательным образом осмотрел разможжённую голову.

– Дубинка.
– вынес он свой вердикт, - Причём не простая, а троллийская.

– Какая?
– не поняла Настя.

– Да, похоже, опять тролли в наших краях объявились.
– мрачно пояснил он.

Кто это такие Настя не знала, но, судя по тону, каким это было сказано, и по тому, как они обошлись с товарищем Гурфинклем (как же его всё-таки звали-то?), ничего хорошего в этом факте не было.

– Вот что.
– сказал мужик Насте, - Иди в дом, а я пойду, позову ещё кого-нибудь. И надо стражу позвать.

Настя послушно ушла в дом. Вскоре откуда-то из темноты раздались гулкие тревожные удары в железный лист, подвешенный на столбе. Хозяин дома бил в набат. Вскоре Настя услышала, как где-то там, вдалеке, в темноте осеннего вечера, а может, уже и ночи, захлопали двери, зазвучали встревоженные голоса и зашлёпали по грязи множество ног.

Обратно к месту убийства идти не хотелось, но Настя всё же вернулась туда вместе с женой того мужика из соседнего цеха. Настя всё никак не могла вспомнить, как же его зовут. Теперь улицу освещала не только луна, то и дело скрывающаяся за тучами, но и множество фонарей и факелов. Убийство товарища Гурфинкля произвело сильное впечатление. Но больше всего местных людей и гномов встревожил рассказ о троллях.