Он смотрел на лифт, и я практически чувствовала, как он потеет при одной мысли о том, чтобы войти в тесное ограждение.

— Мэддокс, ты не можешь подняться на пятнадцать лестничных пролетов. Это безумие! Нам не нужно идти на крышу. Давай вернемся в наш номер.

— Нет, — отрезал он, прежде чем покачать головой. — Извини. Просто… Я попросил их приготовить это специально для нас.

— Мэддокс…

Он стиснул зубы, его челюсть напряглась настолько, что я подумала, не сломается ли она под давлением.

— Поднимись на лифте, Лила. И я буду там через несколько минут. С лестницей проблем нет.

— Но…

— Лила, нет.

— Ты серьезно?

Выражение его лица стало суровым.

— Да. Не спорь со мной об этом, дракончик. Ты не выиграешь.

Лифт звякнул, и двери открылись. Мэддокс уже отступил от меня.

— На крышу, Лила. Увидимся там.

Я вошла в лифт и смотрела, как он уходит, когда дверь снова закрылась. Я нажала кнопку последнего этажа, который выведет меня на крышу. Я даже не знала, что нас туда пускают.

В отеле было пятнадцать этажей, и мне потребовалось несколько минут, чтобы добраться туда, куда мне нужно было. Когда я поднялась наверх, у дверей стоял служащий отеля. Он любезно улыбнулся, прежде чем выпустить меня, открыв передо мной стеклянную дверь. Я вышла на крышу, которая, по сути, представляла собой широкопролетную террасу.

Ебена мать.

Я медленно сделала несколько шагов вперед, оценивая все вокруг. Терраса превратилась в романтическую композицию. Сцена была прямо из фильма или любовного романа. О да, меня определенно соблазняли. Лепестки роз и ароматические свечи на земле создают для меня дорогу. Стол накрыт на двоих, но вид меня поразил.

Боже мой!

Должно быть, я простояла там в полном шоке целую минуту.

— Сюрприз, — выдохнул он мне в ухо.

Я даже не вздрогнула и не ахнула. Я почувствовала его прежде, чем он заговорил. Руки Мэддокса обвились вокруг моих бедер, когда я прислонилась к металлическим перилам крыши. Его дыхание стало тяжелее, его грудь вздымалась у меня за спиной, и я чувствовала, как стучит его сердце. Он поднялся на пятнадцать лестничных пролетов ради этого … ради нас.

Он прижался своими теплыми губами к моему обнаженному плечу, мягкий поцелуй.

— Закат, Эйфелева башня и ужин.

Мое дыхание сбилось.

— Что ты делаешь? — прошептала я, все еще в шоке.

— Ухаживаю за тобой, — легко ответил он. — Я обещал тебе романтику.

Так он и сделал.

И Мэддокс все исполнил.

Цветы… романтика… закат… Париж…

Что еще я могла попросить?

Влюбиться в моего лучшего друга никогда не должно было случиться, но закрутить роман с моим лучшим другом? Я догадывалась, что пути назад после этого уже не было.

Город любви оправдал свое название. Даже Мэддокс и я не могли бороться с этим.

Нам сказали, что из этого отеля открывается лучший вид на город, и прямо здесь... на крыше? Вид был совершенно волшебным, когда солнце начало садиться за Эйфелеву башню, и мы могли видеть всю французскую столицу.

Когда небо стало желтым и оранжевым, солнце опускалось за горизонт, я могла только смотреть и восхищаться его красотой.

— Ну что, идем? Ужин ждет нас.

Мэддокс схватил меня за руку и потащил к столу. Он пододвинул мой стул и сел напротив меня. Ужин подавал тот же официант, которого я встретила у двери.

— Настоящие розы, да? — Я кивнула на вазу на столе. Это было отличным дополнением, если не полной неожиданностью. Я снова ожидала мертвых роз.

Его губы изогнулись в дразнящей улыбке.

— Я решил немного изменить это.

Я оглядела террасу, любуясь видом.

— Как ты это спланировал?

— У меня есть свои способы. — Я не могла представить, что Мэддокс пойдет к консьержу и попросит их приготовить это. Это не очень шло ему и его дерзким манерам, но я догадалась…

Он действительно удивил меня сегодня.

Мэддокс налил нам обоим по бокалу вина. Я сделала медленный глоток, удовлетворенно кивая, когда красное вино коснулось всех моих вкусовых рецепторов.

— Раз ты не позволил мне сделать тебе подарок на день рождения, нам придется пойти завтра, — начала я, нарезая свой стейк на мелкие кусочки.

Мэддокс сунул вилку в рот, нахмурив брови.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он с набитым ртом.

— Я думала, мы могли бы сделать татуировку.

Его глаза мгновенно загорелись, и я продолжила: