— Сэр?..

— Один из стульев полностью в твоём распоряжении.

Как только пилот сел, Уолсли достал из шкафчика у переборки бутылку виски и пару стаканов, которые тут же поставил на стол и наполнил.

— Моя вахта ещё не закончилась, но, полагаю, ситуация обязывает, — Старик даже на секунду улыбнулся, взяв в руки один из стаканов. — Итак, Джек. Мне известно о стычке в том сомнительном заведении на Оскаре-8-1, я в курсе, что Ян отпускал тебя прогуляться по Экстенсо, я в общих чертах знаю, что произошло в лаборатории, и я благодарю за некоторые дополнительные детали. Однако в картине, которую я наблюдаю, не хватает одного важного фрагмента. Не поделишься?

Джек тяжело вздохнул и покосился на стоявший перед ним стакан. Уолсли одобрительно кивнул, они чокнулись и сделали по глотку. Хороший виски развязал Джеку язык: взяв старт на Оскаре-8-1, пилот рассказал о произошедшем с Хильдой «недоразумении», о новой встрече с ней на Лиме, воспроизвёл разговор с ней, как в «Кантине Барта», так и в лаборатории Дока. Уолсли внимательно его выслушал, ни разу не прося остановиться и не прерывая вопросами. Как только Джек закончил свой рассказ, капитан обновил напитки и, пригубив, покачал головой.

— Встретились две кометы, — проговорил он, побалтывая виски в стакане.

Джек потупил взгляд.

— Я ни в коем случае тебя не осуждаю, даже готов сказать, что прекрасно понимаю твой порыв, — сказал Уолсли. — Более того, ты почти год несёшь службу на «Балморале» — за это время ты не раз успел доказать свою верность экипажу и кораблю. Однако игра, которую решили затеять вы с Хильдой, как минимум, опасна.

— Я это понимаю, сэр.

— И думаешь, она того будет стоить?

— Хочется в это верить, сэр, — улыбнулся Джек.

— Что ж, хорошо. Но, звезд вечных ради, будь осторожен — шансов на ошибку у тебя в разы меньше, даже чем за штурвалом «Задиры»…

Через несколько минут Джек вернулся в пустую кают-компанию. Заметив его, Кроу поставил перед ним кружку свежезаваренного чая и блюдце с бисквитами и, убедившись в том, что пилоту больше ничего не нужно, оставил в гордом одиночестве. Джек старался ни о чём не думать. Ситуация с Уолшем разрешилась, хоть и не совсем так, как ожидалось, но привести её к лучшему исходу было, мягко говоря, проблематично. Также Уолсли явно дал понять, что всё же не оставит произошедшее без ответа. Это Джека волновало меньше всего: ничего страшного во внеочередных танцах со шваброй он не видел. Не успел он об этом подумать, как в кают-компанию ввалился Стивен. Сообщив о том, что капитан снова заступил на вахту, он заскочил на камбуз, и уселся на прежнее место с кружкой чая.

Некоторое время они молча уминали бисквиты, пока второй пилот осторожно не спросил:

— Джек?

— Что, Стиви?

— Так… что за белобрысая?

— Псина тебя дери, шкет!..

— Даже не думай, я просто так отстану!

Ожидания Джека касательно ответных санкций Уолсли оправдались почти в полной мере. В свободное от несения вахт время пилот и оперативник поступили под начало стюарда: сменяя друг друга, они либо драили палубы, либо полировали посуду на камбузе. Джек воспринимал внеочередные наряды чем-то самим собой разумеющимся и правильным, поэтому демонстрировал нечто, отдалённо напоминавшее энтузиазм, выполняя указания Дэниэла. Руби, напротив, делал всё отстранённо механически, всё время смотря в одну точку и односложно отвечая на обращения к себе.

Наблюдая за «пустым рукавом», Джек обратил внимание, что после разговора с капитаном он будто замкнулся сам в себе, постаравшись свести до минимума общение с Курягами. С одной стороны, это позволило снизить воздействие на экипаж эмоционального фона оперативника, с другой — вызвало у всех некоторое беспокойство о его состоянии. Последнее даже вылилось в то, что Нанда уговорил Руби пройти у него осмотр, который, к счастью, никаких проблем не выявил. В какой-то момент Уолш, видимо, и сам устал от собственного состояния и весьма необычным образом попытался влиться обратно в жизнь экипажа. Когда в промежутке между своими вахтами Стивен упражнялся в кают-компании с банджо, появился Руби и осторожно спросил разрешение позаимствовать его гитару. Лесли и остальные присутствовавшие были несколько удивлены, однако своё «да, Руби, конечно» Уолш получил. Через минуту он уже состроил гитару с банджо и присоединился ко второму пилоту — игра дуэтом смогла впечатлить (в хорошем смысле) даже скептически относившегося к музыке на борту Кроу.

Одновременно с этим Джек заметил, что Уолш старательно избегал его, не пытался вступать в разговор и незамедлительно покидал кают-компанию в случае, если сидел там один, и к столу подходил первый пилот. Он сильно сомневался, что оперативнику могло быть по-настоящему стыдно за устроенную ранее сцену — более правдоподобным выглядел вариант, что Руби просто «переваривал» ситуацию и возобновит контакт ровно тогда, когда почувствует себя готовым к этому. Джек не мог сказать, что многое потерял от приостановки общения, при этом где-то на фоне он слышал негромкий голосок злорадства, вызванного тем, что ему удалось утереть нос «пустому рукаву». В то же время пилот понимал, что совершенно не держал на оперативника зла.

Несмотря на несколько тревожный старт с Лимы, полёт к «Сигме-25» можно было назвать относительно спокойным. В зону действия радара немного чаще стали попадать сигналы сторожевиков — «Балморал» всё также не представлял интереса для Патрульной Службы. Увеличение сил Флота в секторе, пусть и незначительное, напрочь распугало любителей выходить в космос с выключенными идентификационными метками и совершать подозрительные маневры. Каких-либо намёков на присутствие рядом вогов не наблюдалось, но это совершенно не значило, что они не рыскали где-то поблизости. Джек прекрасно помнил, что средства активной маскировки их звездолётов ничем не уступали аналогичным, стоящим на вооружении Военного Флота ОС, что дополнительно подтвердил Рэм во время небольшого доклада капитану. По этой причине станция постановки помех и батареи запуска ложных тепловых целей всё время находились в режиме повышенной готовности.