Это конец моей нормальной жизни. Сколько я уже сижу и жду пока она выспится? Это уже диагноз. Беру пачку сигарет и аккуратно, как никогда в жизни, стараясь не шуметь, выхожу из машины. Отхожу немного от машины и закуриваю сигарету.

И надо же было почти сразу появиться из подъезда Дане. Отхожу еще дальше, дабы не привлекать внимание к машине.

– Какие люди.

– Бабку решил навестить, – зачем-то поясняю. Благо Даня не смотрит на машину.

– Я тебе сочувствую.

– Да, визит к бабке, то еще испытание.

– Очень сочувствую. Это, наверное, пиздец как болезненно, втюхаться впервые за тридцать лет, – вот же сученыш. – Даже я за все свои хриллион влюбленностей ни одну девушку не подвозил до дома и не ждал уже как двадцать четыре минуты, пока она выспится в машине. И это только то время, когда я успел засечь, подойдя к окну. А сколько было в реале? О, как тебя проняло.

– Все сказал?

– Нет, конечно. Она тебе не даст, пока ты немного не снизишь градус говнистости. Знаешь, есть такая штука – называется ухаживания. Ну там цветы всякие, комплименты. Последнее – это не «спасибо, что смыла за собой» или «спасибо, что убрала за котом». Ну, гугл тебе в помощь. Все наладится, братишка, – хлопает по плечу и в этот момент из подъезда выходит Алиса.

– Я надеюсь, тут не вся семья в сборе?

– Нет, только мы. Бабульке продукты завозили.

– Привет. Ты тоже к бабушке? – улыбается мне Алиса.

– Лисунь, он не к бабушке, а к внучке.

– Какой внучке?

– Которая с волком однажды встретилась. И завертелось. Пирожок, гадина такая, не отдает волчаре. А последний бабку никак не может укокошить.

– У вас какая-то своя реальность, я так понимаю. Шифры. Но я ни фига не андестенд. Напоминает извращенную версию «Красной Шапочки».

– И не андестендкай. Главное, волчара все понимает. Ладно, мы пойдем.

К машине возвращаюсь еще более взвинченный, чем был. Сажусь на сиденье и в этот момент Эля наконец-то просыпается. Переводит взгляд на часы.

– Мы давно приехали?

– Только что.

– Спасибо, что подвез.

Быстро выходит из машины, а я как приклеенный иду за ней. У подъезда Эля бросает на меня непонимающий взгляд.

– Проведу до квартиры. Мало ли что.

– Сама разберусь с «мало ли что».

– У тебя плохо с разбором. Иди уже.

Как только мы доходим до ее этажа, она открывает дверь и берется за ручку. Я же за каким-то хреном ее останавливаю. Знаю, что внутрь меня не пригласит.

– Что тебе надо? – сам бы знал, было бы легче. – Ну? – поворачивается ко мне лицом.

– Ты мне должна.

– Что?

– Как минимум, уборку квартиры. Когда я тебя здесь выхаживал, это было не просто так, а за что-то. И я тогда озвучил это желание.

– Убирать тебе будет твоя жена.

– Отказываешься? Или в жены метишь?

– Боженька меня любит, так что помилует от такого мужа, как ты. Кстати, где мой подарок? Ты обещал.

– Я свой подарок подарил на кушетке в учебной комнате.

– А если серьезно?

– А если серьезно, то мой подарок – это твои трусы. Они у меня дома. Как только придешь ко мне убирать, вернешь их.

– Охрененный подарок, – да. Охреневаю сам от себя и от того, что снова пялюсь на ее губы и готов повторить все прямо сейчас, только уже на ее кровати.

– Привет, – синхронно переводим взгляд на рядом стоящего холеного мужика.

– Привет, – тут же подает голос Эля.

– Не помешал? – конечно, помешал.

– Нет. Сергей Александрович уже уходит. Он любезно подвез меня до дома, после тяжелого трудового дня. Это мой руководитель.

– Очень приятно. Вадим, – протягивает мне руку. – Жених Эли.

Глава 23

Если бы кто-то ранее мне сказал, что я буду рада видеть этого мужика, я бы рассмеялась в лицо говорящему. Сейчас же, когда он не только представляется моим женихом, но еще и протягивает руку Потапову, я прям кайфую от происходящего. А если быть точнее, тащусь от выражения лица аномального.

Ни за что не поверю, что он пожмет ему руку. Ну, не разочаровывай меня, Сереженька.

– Лучше не надо. Чего я этой рукой только не делал. Целоваться тоже не будем. Где только не побывал мой язык, – сученыш. – До завтра, Ариэль Константиновна.

– До завтра, Сергей Александрович. Хотя, подождите. Я же вам кое-что должна в знак благодарности. Одну минуточку.

Резко открываю дверь и, не снимая обувь, прохожу на кухню. Достаю из холодильника пакет с черешней, но тут же стопорюсь. Облезет, я тоже хочу. Отсыпаю себе половину и возвращаюсь назад. Вот же ж блин, про женишка забыла. На черта он здесь стоит? И о чем они могли говорить в мое отсутствие? Протягиваю Потапову пакет.