К этому времени разговор волосатого и рыжеволосой перешёл на повышенные тона.

– Сто монет – это почти задарма! – завопил человечек. – Расскажи я другим шратам, что провёл такую сделку, – меня засмеют.

– А вы разве не сами по себе? – искренне удивилась девица.

– В последнее время приходится объединяться, но дело не в этом! Имейте совесть, Фрау! Накиньте немного сверху!

– Ты смотри… Даже блеять перестал… Давай, не мне и не тебе. Допустим, ещё десять звоньков. Ну как?

– Нет!

Девушка злорадно улыбнулась и поднялась с земли.

– Тогда у меня нет выбора, – оскалилась она.

В её правой руке блеснуло что-то, и с ладони левой на землю упали капли крови. Человечек взвизгнул, подскочил и в ответ вытянул ручки с растопыренными пальцами.

– Не со мной, ведьма! – глубокий низкий голос, раздавшийся от мелкого, похожего на заросший пенёк существа, заставил Лоскутика вздрогнуть.

– Давай! – крикнула рыжеволосая.

В тот же момент из кустов в той стороне, куда уполз солдат, буквально вылетел перепуганный парень, почти во всём похожий на позвавшую его девицу. Он орал, нелепо махал руками, но как только приземлился рядом с грибным кругом, болезненно застонал, перевернулся на спину, схватился за живот и затих. Раздвигая кусты альшписом, на поляну вышел довольный Гюнтер.

Раздался звонкий хлопок. За мгновение до того, как ладони шрата сомкнулись, под его ногами пробежала паутина зелёных линий. Вслед за ней пронеслась полупрозрачная стена, впечатав человечка в рыжеволосую, отчего оба покатились по земле, сминая грибы. Что-то похожее на человеческое тело, завёрнутое в белую простыню, связанное по рукам и ногам, полетело в сторону наблюдавшего за происходящим арфиста.

Шрат отошёл первым и попытался улизнуть с поляны, но подскочивший к нему Гюнтер с альшписом прижал существо коленом к земле и ухватил его свободной рукой за волосы. Не успела рыжеволосая отойти от удара, как на её шею легло огромное гранёное шило.

– Цел? – крикнул Гюнтер.

– Да-да, – отозвался Лоскутик, с опаской глядя на вяло шевелящееся в недрах простыни тело, упавшее перед кустами.

– Чего тогда прячешься? – усмехнулся солдат.

– Да иду я, иду, – раздражённо ответил арфист, пытаясь пробраться через ежевичные кусты, не разодрав одежду и голые ноги.

– Вяжи второго, пока не оклемался.

– Вот почему, когда я с кем-то, мне всегда везёт попадать в передряги? Ведь ходил же один почти целый год, хоть бы раз вляпался в неприятность! – запричитал музыкант, со вздохом откладывая чехол с инструментом.

Девушка посмотрела на Гюнтера, приоткрыла рот, но блондин неодобрительно покачал головой, и желание разговаривать отпало само собой. А Лоскутик продолжал возмущаться. Он уже успел перевернуть закрывшего глаза парня на живот, завести ему руки за спину и ловко обмотать запястья верёвкой в несколько витков.

– С тех пор, как я встретил тебя, вся моя жизнь превратилась в череду странных встреч с тем, чего я никогда в жизни не видел. Самое удивительное, что я живу здесь с самого рождения, но так и ни единого раза… Ни единого! – возмутился арфист. – Я не встретил ни одной нимфы, кобольта или духа. Стоило только познакомиться с тобой, так сразу и татцельвурм, и аскефруа, кобольты – аж четыре штуки, какая-то мерцающая дрянь со столбом, посходившие с ума воины Истинного Треугольника. И вот сейчас… Почему мы не могли пройти мимо? Пусть они сами разбираются!

Пока Лоскутик жаловался на жизнь, он увлёкся связыванием и опутал руки, локти и ноги рыжеволосого хитроумной сетью верёвок, после чего соединил связанные конечности ещё одной.

– Ты на рудниках что ли тренировался, сволочь? – процедил парень, пытаясь высвободиться. – Вяжешь, как будто каждый день это делаешь!

– Нет, это было частью обучения в академии и, как правило, я за это получал деньги, – расстроено пробормотал арфист. – Хотя мне до сих пор не понятно, что в этом такого…

– Девку тоже свяжи, – попросил Гюнтер.

Рыжеволосая злобно прорычала и воздела руки, сложив ладони.

– Можно и так, – вздохнул Лоскутик, отходя от парня.

– Давай быстрее уже, – рявкнула она. – Деньги в походной сумке. Сумка под кучей листьев. Где-то здесь рядом.

– Нам твои деньги не нужны, – солдат приподнял клинок альшписа.

Музыкант привычным движением накинул на поднятые руки верёвку и успел обмотать её несколько раз вокруг запястий, прежде чем девушка зацокала языком.

– Не думала, что ты будешь связывать меня при нашей следующей встрече, – грубовато сказала она.

Лоскутик, наконец, взглянул на рыжеволосую.

– Надо же, – спокойно произнёс он. – Кто бы мог подумать. Ну да. Всё те же кожаные штаны и белая рубашка… Сейчас ты тоже начнёшь говорить мне про наличие вкуса и творчество?

– Пожалуй, нет.

– Тогда не дёргайся.

– Даже обидно, что ты меня сразу не узнал.

– У меня не было возможности разглядеть тебя получше. Твоего брата тоже.