Боже. Это было мило.

Но у меня не было времени на флирт. В клубе гулял пятилетний ребенок.

Стоя на коленях на твердом холодном полу, я протянула руку, и его пальцы сплелись вокруг моих, помогая мне подняться. Я нагнулась, чтобы отряхнуть колени, затем пошла, мои глаза метались повсюду в поисках.

Достижение разблокировано — депрессия.

— Боже мой, я потеряла его. Он ушел.

Из-за моей спины донесся тихий растерянный голос Вика:

— О чем ты говоришь?

О, он преследовал меня?

Круто. Круто, круто, круто, круто, круто.

— Гм, — начала я, прогуливаясь обратно по коридору. — Ты случайно не видел сына Берди, Трея? Маленький чувак. Такого роста. — Я подняла руку к верхней части бедра. — Одет в синие джинсы и черную футболку. Шикарные белые кроссовки. Самое милое личико, которое ты когда-либо видел.

— Нет, — протянул он. — Зачем?

— Я… — тихо всхлипнула я, заламывая руки, — …возможно, я потеряла его.

Вик некоторое время молчал.

— Не могу понять, серьезно ты или нет.

Я повернулась к нему, почти задыхаясь, и легонько постучала себя по груди, отчаянно прошептав:

— Помоги.

Он посерьезнел.

— Ты не шутишь.

Я отчаянно замотала головой, и он вышел вперед, мгновенно перейдя в режим взрослого.

— Где ты видела его в последний раз?

— Кабинет Саши. В одну секунду он был там, а в следующую — его уже не было.

— А где ты смотрела?

Что за вопрос.

— Везде, — выдавила я.

Вик положил руки мне на плечи.

— Он не мог уйти далеко. Все в порядке. Мы найдем его. Есть не так много мест, где он может бы быть. — Он поднял голову в раздумье. — Ты проверила кладовку уборщика?

— Ага.

— Кладовую.

За кого он меня принимал, за любителя?

— Да-а-а.

— Туалетную комнату.

— Д… — я остановилась. Нет, не проверяла.

Вик, должно быть, увидел, как в мои глаза вернулся огонь, потому что приказал:

— Я посмотрю мужские, а ты женские. — А потом мы помчались в разные стороны.

Я столкнулся с дверью, и она с грохотом распахнулась. Мои глаза сверкнули. Я открыла каждую кабинку, одну за другой, пока не осталось ни одной, которую можно было бы проверить. И мое сердце упало. Итак, я выбежала и увидела Вика, стоящего рядом с мужским туалетом, нахмурившись, я быстро добралась до него.

Заключительный этап. Принятие.

Торжественно кивнув, я произнесла:

— Что ж, он ушел. Ей просто придется сильнее любить других своих детей и никогда, никогда не доверять их другому человеку, пока она жива.

Но тут Вик протянул руку и чуть приоткрыл дверь. И я это услышала.

Пение. Тоненький голосок сказал:

— У него в руках весь мир, — но остановился только для того, чтобы громко напрячься, заставив мое лицо скривиться от отвращения.

Вик ухмыльнулся.

— Он делает свои «большие» дела, напевая своим маленьким сердечком.

Конечно. Конечно, так оно и было.

Мое сердцебиение замедлилось.

Еще одно напряжение. Это не может быть хорошо. Немного обеспокоенная, я прошептала:

— Ему нужно больше клетчатки в рационе, — и Вик хихикал, пока не заметил мои трясущиеся руки.

Он быстро перестал смеяться, и когда его задумчивые глаза встретились с моими, он раскрыл мне объятия.

— Иди сюда, детка.

Я подошла без колебаний, приблизившись вплотную и прижавшись носом к его ключице. Он обхватил меня своими мускулистыми руками и крепко прижал к себе, пока я без стыда глубоко вдыхала его пряный мужской одеколон.

— Он в порядке, — пробормотал Вик.

Да, он был. Но была ли я?

— Спасибо за помощь, — это было все, что я могла сказать, потому что все остальное, что я чувствовала тогда, было не чем-то, что я могла легко выразить словами.

Успокаивающее сжатие.

— Да, мы хорошая команда.

То, как он это сказал, заставило меня немного отстраниться, чтобы посмотреть на него. То, что я увидела, было усталым человеком с измученной душой, и это сокрушило меня. Особенно, когда он поднял грубую руку, чтобы заправить мне за ухо выбившийся локон, и обратился прямо к моему ослабленному духу: