Почему-то подпрыгивает пульс, чувствую, как сжимаются кулаки. Прокручиваю путь: на раз-два поднимаюсь по лестнице, додик за пультом включает нужный файл, и готово!

Стартую к сцене и вижу, как Макс легко взбегает по ступеням и тут же скрывается за шторой.

—Проворный кудрявый, — бурчу и двигаю за ним с другой стороны сцены.

Но тут резко торможу, когда он так же шустро пятится назад. За ним показывается Павлин в синем пиджаке. Вернулся. Гудини хренов, взялся из ниоткуда.

Лисицын с напором шагает на Макса, но я не слышу, что он говорит. Надеюсь, Шелесту хватит ума не бодаться с ним на глазах у всех присутствующих.

И Макс мудро сваливает, очевидно, еще и отвлекая собой Лисицына. Он жестикулирует и тычет пальцами в сторону входа, объясняясь с Павлином.

Мой шанс подняться! Иначе, если он так же встанет на моем пути, то я просто уложу его рямо при всех, и нас повяжут вдвоем. Я за себя не ручаюсь.

Уверенно миную танцпол, уворачиваясь от крутящихся вокруг шелков и успеваю сделать пару шагов вверх по ступеням, как мне на плечо ложится тяжелая рука.

—Ну, что ж ты за пиздюк такой!— шипит дядь Юрик, отталкивая меня в сторону. —Какого хера ты тут ошиваешься?

Поддаюсь и отхожу, не втащишь же ему. Он оттягивает пышный воротник, явно пережимающий его полноватую шею. В моменте непонятно, он красный от недостатка кислорода или от ярости.

—Да так, дядь Юр, уже ухожу, — делаю попытку развернуться. —Бывайте!

—Стоять! Я тебя сам выведу под белы рученьки, Фишер-младший! Какая же ты заноза в заднице! — бурчит, проталкивая меня через танцпол. —Просил же по-человечески! Не зря Альберт тебя служить отправляет!

—Какой ты осведомленный, Юрич, — злюсь. —Следил бы лучше так за своим факультетом.

—Что-то доказать хочешь, Вилли? — плюется батин друган.

Негодует, потому как он сам допустил текущий беспредел, прикрывая свою жопу.

—Поздно, Юрец, доказывать, здесь давно все прогнило так, что годы уйдут, чтобы вонь эту вымыть.

Он продолжает читать мне нотации, проталкивая к выходу. Впереди вижу Макса, который виновато разводит руками.

—С тобой, Шелестов, еще разговор будет в понедельник! Пошли вон отсюда, хулиганьё! — разоряется декан.

Перевожу взгляд в кишащий людьми зал, и ловлю абсолютно разбитый взгляд Милены. «Мы проиграли» написано у нее на лице.

А чуть позади нее вырисовывается павлинья морда. Лисицын смотрит на нас с торжествующей улыбкой, задрав голову. И это нехорошее торжество. Темное, на надрыве. Последняя симфония маньяка.

Ничего, тварь, масштабной феерии не получилось, но правосудия никто не отменял. Запись покажем в другом месте уполномоченным лицам.

—Вильгельм! — Юрик все еще стоит над душой. —На выход!

Мелодия вальса обрывается жутким писком микрофона в динамиках, и по залу прокатывается волна возмущения, все таращатся на сцену.

—Кхм-кхм, прошу минуточку внимания! — со сцены звонким голосом начинает вещать Новик.

—Вот же отбитая! — восклицает Макс.

—Ты присмотрись, бро! С ней не пропадешь, — пихаю его в бок.

—Давайте прервемся эээ… на второй фильм о нашем университете! —пользуясь растерянностью публики, она сразу врубает наш шедевр. —Прошу внимания на экран!

Из динамиков доносится немного скомканная, но все же разборчивая запись в сопровождении видеоряда с камер наблюдения:

«Я бы нашел способ выкинуть тебя и раньше, если бы ты посреди учебы как сквозь землю не провалился! Пришлось импровизировать и заставить Милену подсунуть устройство на склад, поддать жару, так сказать. И ты прилетел как миленький к своей, как ты там ее называешь? К Олененку? Ну и все сложилось как-то само собой...»

Опешвший от такого поворота событий Лисицын срывается в сторону Ани.

Твою мать! Отпихиваю Юрика, и пускаюсь вслед, но я слишком далеко.

—Не так быстро, ублюдок, — чудом оказавшийся рядом Кирилл перехватывает Лиса первым, скручивая его на пол.

Глава 40. Виолетта

Места себе не нахожу, маршируя вдоль стен по периметру дома. Скоро карабкаться на них начну. Омрачается ситуация тем, что впопыхах Вил забыл свой телефон у меня. Сжимаю его смартфон в руке, в надежде, что он позвонит с телефона Макса, сказать что всё в порядке.