Нарушая тишину сумеречного кабинета, в офис, шумно распахнув дверь, зашёл Яков. Кудри подпрыгивали на его голове, пружиня вместе с походкой.

– Привет, родитель! – воскликнул с улыбкой он.

– Привет, – ответил Герман, протягивая ему руку для пожатия.

Они расселись в кресла вокруг дубового письменного стола, и разговорились, обмениваясь последними новостями. Рассказывал, в основном, Яков, смеша отца историями про учёбу и работу, про нелепые попытки погладить рубашку, оплатить счета за коммунальные услуги и про свои первые шаги в кулинарии, про сожжённые, пересоленные и переваренные блюда. Герман предложил сыну поужинать в ресторане, но тот отказался, сославшись на запланированную встречу с друзьями.

– Хорошего вечера! – напутствовал Герман сына при прощании.

– И тебе, долго не сиди здесь, – ответил Яков, закидывая рюкзак на плечо.

– Не буду, поеду скоро. Да, хотел спросить тебя. – Он указал на свое окно. – У меня теперь соседка появилась. Кто она? Это же офис твоей компании?

Яков улыбнулся:

– Только заметил? Внимательный ты мой. Она три недели у нас работает.

– Да я давно заметил, думал раньше спросить, забыл. Как её имя?

– Майя её зовут. Заместитель главного бухгалтера. Тридцать семь лет. Из Москвы.

– Рост, вес, цвет глаз? – уточнил тоном следователя, ведущего допрос, Герман.

Сын заливисто расхохотался:

– Знаю только, что она не замужем.

– Потрясающе. Только вот последняя информация мне ни к чему. – Хмыкнул хозяин кабинета. – Вы с ней общаетесь? Как она тебе?

– По работе – да, иногда на нашей кухне парой слов о жизни перекинемся, когда она за чаем заходит. Она как шпион – лишнего слова не вытянешь. Но с юмором, понимает всё, – ответил Яков, взглянув на часы. – Пора, пап.

– Понял. Я завтра позвоню, – проговорил Герман, и, проводив взглядом удаляющегося сына, подумал: «Имя Майя ей не подходит. Оно слишком тёплое для такой холодной девушки».

Москва. 12:54. Сентябрь, 25, Среда

Северная башня.

Сегодня было ветрено. Ветер ударял с исполинской силой в спину Северной башни и, огибая её, рассеивал свою мощь по стеклянным бокам, постепенно ослабевая и не долетая в своей полярной злобе до Южной. Башня Майи, как форпост, принимала на себя сокрушительные удары природы. Зам подумала: «Это ничего. Я привыкла». Окно противно дребезжало при каждом порыве, гудело от проникающих струй небесного эфира, хотя казалось, что оно должно быть абсолютно герметично. Но эта воздушная кровь всё-таки находила микроскопические лазы своим невидимым щупальцам, напористо проскальзывающим в тёплый уют её кабинета. Майя передёрнула плечами. Зябко.

– Ноутбук не сказать, что шустро работает, но на недельку пойдет. – Услышала она голос входящего в кабинет мужчины. – Мы заявку на покупку нового оформили, ждём поставку. Этот запасной, для бухгалтерии. Я его почистил, все базы поставил, сетевые папки и справочные системы вывел на рабочий стол. Почта подключена, пароль тот же. Антивирус обновлён. Установили все плагины для работы с подписями и клиент-банками. Наверное, это всё,– объявил системный администратор, вручая Майе черный ноутбук, который оказался тяжелее и больше её так скоропостижно скончавшегося.

– Спасибо Вам! – поблагодарила Зам. – Видно на нём давно никто не работал?

Специалист чуть напрягся, но ответил:

– Да, год с небольшим, наверное. Девушка брала последней, ну та, которую в этом кабинете нашли. Она в тот день его как раз и вернула нам, на хранение. Вам же рассказывали, что здесь случилось?

Зам кивнула, вздохнув. Ей показалось на минуту, что тень этой погибшей преследует её.

Проводив специалиста, Мая, наконец, приступила к работе. Компьютер действительно работал медленнее, чем она привыкла, и это её немного нервировало. Но она напомнила себе, заметив раздражение, что решила жить более размеренно и эти лишние секунды, затрачиваемые на обработку машиной команд, не должны нарушать целостность её нервных клеток. Прокручивая текст на экране, и одновременно пытаясь вставить в слот ноутбука токен с электронной подписью, Майя поняла, что он почему-то никак не хочет внедряться в свое ложе. Отвлекшись от записей, она попробовала два других – носитель спокойно входил. Осмотрев первый разъем, Зам увидела что-то белёсое в его углублении. Присмотревшись внимательнее, она заметила там свернутый клочок бумаги. Решив его вынуть, Майя взяла тонкий канцелярский нож, подцепила его и достала. Это оказалась какая-то маленькая тонкая сложенная бумажка. Зам уже собиралась выкинуть ее, не понимая, зачем кому-то её вообще нужно было туда засовывать, но, приблизив квадратик к глазам, увидела, что внутри что-то написано: нажим писавшей руки и цвет чернил проступали на поверхности. Развернув пожелтевший комочек, она рассмотрела сделанную ручкой запись: LDTC2171.

Откинувшись в кресле, она уставилась на этот странный обрывок. Что это значит? Кто-то специально оставил записку в ноутбуке? Чтобы что? Спрятать? Зачем? От кого? Подумав, Майя напечатала в строке поиска браузера найденный текст. Просмотрев пару страниц с результатами, выданными системой, она не обнаружила ничего интересного, ничего, чем можно было бы объяснить искомую комбинацию символов. Отложив артефакт в сторону, она прикинула, выкинуть его или нет? А затем, пожав плечами, всё-таки убрала записку в ящик стола.

Раздавшийся стук в дверь ознаменовал приход всегда приветливо улыбающегося ей Якова.

– Удачно съездил? – спросила Зам.

– Непригоже сомневаться! Депеши со мной! – ответил он, ставя перед ней на стол бумажный пакет с документами.

– Не сомневалась. Спасибо.

– Идут дела? – поинтересовался Яков.

– Идут прекрасно. Благодарю, – ответила она, улыбаясь ему.

Они общались с Яковом в шутливой, несколько салонной манере, используя обороты и слова времен дореволюционной России. Он был с ней неизменно галантен: дружески расположен, выказывал искренний интерес, придерживал двери, пропускал вперед, помогал нести папки. Это было несколько странно, учитывая его возраст, но, в то же время внушало надежду на то, что сильный пол жив. Например, в таких людях, как этот молодой парень. Майя подумала, что Яков чем-то похож на незнакомца, занимающего такой же кабинет в Южной башне. Вспомнив его, Зам решилась: