Теперь уже мне потребовалось пару секунд, чтобы понять смысл его слов.

Я усмехнулся.

— Хочешь, чтобы мы с Лёшей зажили дальше как любящие братья?

— Было бы славно, Ваше Высочество, — предельно серьёзно произнёс старый герцог, глядя в мой артефактный шлем. В нём не было прорези для глаз — вместо него установлено иномирное вулканическое стекло. Так что сейчас герцог мог увидеть лишь своё отражение.

Я хотел усмехнуться в очередной раз, но сдержался. Вместо этого кивнул и произнёс:

— Передай. А там видно будет.

Я понимал, в каком незавидном положении оказался род Анжуйских-Захаровых. Они всей душой благодарный Максиму Белозёрову и царевичу Максиму. Искренне хотят идти бок о бок со мной по одному пути.

Но! Только если по этому пути пойдёт тот, кому верен их род.

Анжуйским-Захаровым будет мучительно больно биться против меня.

Но Алексея они не предадут.

Я вскинул к небу руку и от моей ладони во все стороны полился исцеляющий золотой свет Семейного Дара.

Мои энергетические контуры были этому совсем не рады…

Но что ни сделаешь ради хороших людей и уместных понтов.

— Вам всем нужно отдохнуть, — проговорил я наставительно. — Иначе ваши тела не выдержат такого ритма.

— Я хотел бы пригласить вас и ваших людей, Ваше Высочество, составить нам компанию, — проговорил старший герцог.

— Благодарю, но нас ждут товарищи. До встречи!

Сделав ручкой, я развернулся и, поймав взгляд Васи Васильева, жестом велел ему собирать бойцов.

— Ваше Высочество! — вновь окликнул меня весёлый голос, в котором не было ни капли подобострастия.

— Да, герцогиня? — через плечо посмотрел я на Свету.

Пару секунд она глядела в мой шлем, а затем расплылась в счастливой улыбке до ушей и выпалила:

— Спасибо!

Абдул Али Давари — Богоподобный Воин из личного отряда второго сына персидского шаха, бежал через пески и камни, куда глаза глядят.

Подальше от поля боя.

Подальше от бешеных русских! И подальше от своих собственных товарищей.

Ведь за то, что он выжил, а принц умер, на Родине Абдула Али Давари и так ждёт смертная казнь!

«Почему вы так быстро скончались, Ваше Высочество!» — в мыслях то и дело повторял Абдул Али Давари. Он видел, как в момент огненной атаки ужасного русского принца, принц персидский сразу же сгорел заживо. Абдул костерил себя за то, что не успел толком прикрыть господина — сконцентрировал мало энергии. Потратился на собственную защиту…

И в итоге персидский принц сразу умер.

И сразу для Абдула Али Давари стало как-то бессмысленно продолжать этот бой. Ведь если охранник пережил того, кого должен был охранять…

То пережил ненадолго.

«Свалю подальше и стану наёмником, — думал про себя Абдул Али Давари. — Хотя зачем? Можно напроситься в вассалы к заграничному аристократу! Или сразу к заграничному шаху! Я Богоподобный! Я — аристократ! Я… я сбежал, да… Если и идти к заграничному шаху, то сразу с дарами! Что я могу подарить? Какой дар будет особо ценный? Какой дар искупит мою оплошность?»

Сколько бы ни думал об этом Абдул Али Давари, лишь один ответ крутился в его голове.

Ничто не искупит его позора ярче, чем голова «Русского огненного принца»!

Абдул Али Давари даже начал думать, как убить царевича Максима.

«Я Богоподобный! Застану его врасплох, и даже он не справится! Но мне нужна команда… Кто-нибудь, кого не жалко. Но при этом кто-то довольно сильный».

Медленно, но верно в голове Богоподобного перса складывался план. Наёмники-отморозки, опальные аристократы… Можно собрать отряд и искупить позор!

«И тогда можно даже не покидать Родину! Ведь я не сбежал! Я отступил, чтобы позже отомстить! Точно… это сейчас я не могу вернуться к Шаху, потому что, как я буду смотреть ему в глаза, до тех пор, пока моя месть не свершилась?!»

Абдул Али Давари остановился и возвёл глаза к небу.

— Аллах, смотри на меня. Я убью огненного шайтана Российской Империи!

Слева от мужчины раздались какие-то щелчки, напоминающие странный смех. Богоподобный резко обернулся, выпустив на звук рой жалящих насекомых.

Но его «магические» твари никого не атаковали.

Ведь там никого и не было.

— Кто здесь? — прорычал Богоподобный, концентрируя энергию.

Щелчки, похожие на смех, вновь зазвучали поблизости. На сей раз справа. Абдул Али Давари яростно атаковал на звук…