Шрифт:
– Мужик без жены, что дерево без гусеницы, – грустно произнёс князь.
Колыван слушал, согласно кивал – всё правильно.
– А коли так, – подсунулся он под руку государя. – Отдай, князь, за меня племянницу свою!
– Забаву?! – отшатнулся от гостя князь. – Девицу княжеских кровей за тебя?!
Чтобы уже никаких недоразумений не было, князь показал Колывану портрет племянницы. Тут даже сравнивать было нечего. Она молодая красивая княжна, а Колыван – старый толстый купец. Никогда!
– Ты дурного не думай, князь, – ласково произнёс Колыван и потянулся к портрету Забавы. – Я как рассудил: ты мне Забаву отдашь, а я про долг забуду.
Князь прижал портрет к себе.
– Да что ж я, Забаву как вещь продам?! – из последних сил упрямился он, но как бы между прочим спросил: – Кстати, какой там долг?
– Да, поди, сорок тысяч, – так же вкрадчиво произнёс Колыван, и портрет Забавы оказался у него в руках.
Князь горестно подпер голову кулаком, покосился на кучку проигранных золотых и вздохнул.
– Да уж, долг немалый, – согласился он. – А казна-то пуста…
Колыван локтем, между делом, придвинул князю его проигрыш. Больше князь не колебался. Взял деньги и заговорил бойчее.
– Как зять, Колыван, ты мне очень даже симпатичен. Честно слово! Да только захочет ли Забава?
– А чего её спрашивать? – развел руками Колыван. – Раз, и всё…
Для него это было решённое дело. Если есть деньги, кто угодно кого угодно полюбит, считал он. А у Колывана деньги были, и большие. И связи хорошие. Да Забава только рада должна быть!
– Против воли родную кровь! – машинально запричитал князь, уронив лицо в ладони.
– Сорок тысяч! – напомнил Колыван.
Он уже понял, что уговорил.
– Тоже верно, – согласился князь, выпрямляясь.
Колыван снова доверительно склонился к нему.
– Кроме того, есть у меня один план.
И выложил на стол перед князем огромное кольцо. Ни на один человеческий палец такое будет не впору. Разве только на палец чудища.
Глава 5
Вот такие дела творились, пока мы вдвоём с Добрыней брали дань с хана Бекета. Не совсем вдвоём, конечно. Я только под конец присоединился. Но в истории-то мы останемся напарниками.
Проснувшись, первым делом Добрыня заметил моё отсутствие. Вот как встал, так сразу и заметил. Я же человек видный. Когда меня нет, это бросается в глаза. Добрыня вскочил на своего богатырского коня и поскакал к лагерю врагов. Широко лагерь тот раскинулся, далеко растянулся, много воинов хан Бекет под своё знамя собрал.
Первым его увидел дозорный на вышке. Поначалу, конечно, глазам не поверил. Один? Уверенно скачет? А потом пригляделся и понял, что этот воин может и вступить в бой один. Спустился дозорный с вышки и побежал в шатёр хана. Бекет сидел на высоких подушках, на пушистых коврах, пил чай с приближёнными, смеялся.
– Беда, солнцеликий хан! – Дозорный упал на колени.
– Что случилось? – недовольно проворчал Бекет – его оторвали от интересного разговора.
– Русские за данью едут! – испуганно выкрикнул дозорный и показал дрожащей рукой в ту сторону, откуда приближался всадник.
– Это плохо, – лениво протянул хан, отставляя пиалу с чаем. – Будем к осаде готовиться. Сколько их? – спросил он равнодушно.
Бекет-то был уверен, что никто его не одолеет, что его воины справятся с любой армией.
– Один… – робко ответил дозорный.
– Один?! – в ужасе повторит хан.
Бекет выбежал на улицу и сам увидел приближающегося богатыря. Огляделся. По двору носились перепуганные ратники.
– Добрыня, – прошептал Бекет и в тоске опустился на землю. Знал он этого богатыря. Встречались, и не раз.
Ханские воины стали строить баррикады, закладывать ворота брёвнами, катить бочки.
– Эй, дозорные, позасыпали, что ли? – крикнул Добрыня из-за ворот.
Ответом ему была тишина.
– Открывайте!
Все притаились – ни движения.
– Никогда не открывают, – посетовал Добрыня и три раза постучал своим могучим копьём в ворота. Ворота развалились. И сразу же из-за частокола полетели тучи стрел. Добрыня укрылся от них щитом. Басурмане придвинулись, выставив мечи и кинжалы.