Думаю, именно туда он хотел попасть все три года после ее смерти.

В конце я многое узнал о Фергюсе Логане. Он пробыл в хосписе две недели, и чем ближе он подходил к порогу смерти, тем больше рассказывал о бабушке. Он делился историями о том, как они вместе управляли гостиницей, как справляли праздники, и о футбольных матчах, которые она соглашалась посетить с ним. Он рассказывал, как рады они были внукам и как сильно любили нас с Тилли с самого рождения.

Все его рассказы служили подтверждением тому, что он сказал мне за неделю до этого. Всю свою жизнь я думал, что мой дедушка почитал футбол превыше Бога и бабушки. Но сидя рядом с ним в его последние минуты на земле, когда он лежал в кровати и, задыхаясь, звал бабушку, я понял, как сильно ошибался все эти годы.

Прежде всего он был мужчиной, который любил свою жену.

Мы едем в черной машине в дом моих родителей в Дандональде, где состоится поминальный обед. Всю дорогу моя сестра плачет, но я пока не проронил ни слезы из-за смерти человека, которого я любил, как отца. Это странно, потому что обычно я не сдерживаю свои эмоции. На самом деле, я люблю как следует поплакать, когда того требует момент. Дедушка всегда говорил, что лучше позволить слезам пролиться, чем дать боли мариноваться внутри тебя.

Горе – очень странное и подлое создание.

Дом полон местных жителей, желающих обсудить со мной футбол. Учитывая, что меня понизили до запасного игрока, я не смогу вынести эти разговоры без внушительного количества виски.

В конце концов, я беру бутылку виски и поднимаюсь наверх, чтобы спрятаться в своей детской спальне. Устроившись на небольшой двуспальной кровати, я разглядываю развешанные по стенам футбольные трофеи. Господи, было ли когда-нибудь в моей жизни что-то помимо футбола? Слова Фреи в машине отдаются эхом в моих ушах. Я вспоминаю, как она говорила, что даже если бы я ушел выступать в цирке, мой дедушка все равно бы мной гордился.

Тогда я ей не поверил.

Сейчас я понимаю, что она была права.

Вот это неожиданность, Фрея Кук снова оказалась умнее меня.

От стука в дверь я резко сажусь на кровати.

– Входите.

На пороге появляется Тилли с красными опухшими глазами.

– Прячешься?

Я киваю.

Она заходит внутрь, закрывает дверь и присаживается рядом со мной.

– Если я услышу еще один вопрос о том, с кем я сейчас встречаюсь, я закричу.

У меня вырывается тихий смешок, но я не утруждаю себя попыткой улыбнуться.

– Если я услышу очередной совет о том, как мне вернуться в стартовый состав, то пробью дыру в стене.

Тилли кладет мне голову на плечо.

– Почему люди так любят предполагать, что знают, что нас больше всего волнует в жизни?

От ее вопроса я поднимаю брови.

– Ты хочешь сказать, что мечта твоей жизни не в том, чтобы обзавестись парнем?

Она толкает меня локтем в ребра.

– Значит, мечта твоей жизни не в том, чтобы стать звездой футбола?

– Я думал, что уже стал знаменитым футболистом, – ровным голосом отвечаю я.

– Да, Маки. Но не об этом ты мечтаешь.

Мое недоумение усиливается.

– О чем же я тогда мечтаю, о, мудрейшая из мудрейших?

Тилли поднимает голову и смотрит мне в глаза.

– Ты просто хочешь быть счастливым.

– Неужели?

Она кивает.

– Всю свою жизнь ты угождал другим людям, потому что очень боялся кого-нибудь расстроить. Теперь, когда дедушки больше нет, пришло время сделать себя счастливым.

Я раздумываю над ее словами, чувствуя боль в груди, потому что единственный человек, о чьем счастье я не позаботился – это женщина, которую я люблю больше всего на свете.

Тилли встает с кровати и идет к двери.

– А еще, Фрея ждет тебя внизу.

В ту же секунду я вскакиваю на ноги.

– Что же ты с этого не начала?

Она лукаво улыбается и пожимает плечами, пока я протискиваюсь мимо нее в сторону лестницы.

Сначала я вижу Роана и Элли, одетых в черное и выражающих соболезнования моему отцу. Первым меня замечает Роан.

Он заключает меня в объятия, которые я охотно принимаю. Боже, как же я по нему скучал.

– Мак, мне так жаль. Твой дедушка был обалдеть каким крутым.

Его выбор слов вызывает у меня улыбку. Я обнимаюсь с Элли и целую ее в щеку.

– Мак, я очень сочувствую твоей потере. – Она отстраняется со слезами на глазах. – Как ты, держишься?

Я киваю и оглядываюсь по сторонам в поисках Фреи.

– Я в порядке. Перед его уходом у нас было много хороших разговоров.

Элли хлопает меня по плечу.

– Рада это слышать. Мы все в Лондоне очень скучаем по тебе.

Я киваю. Мой взгляд продолжает блуждать по комнате.

– Фрея с тобой?