Мужчина в накидке уводил мальчишку, которого всегда называл «юнцом», всё дальше, в глубь улиц этого плотно застроенного городка, временами, хоть и с не особой охотой, отвечая на его вопросы.

Что можно сказать о самой планете Альварэс, в названии которого ударение ставится на последний слог. Это планета отдалённой системы Мирас (так называют её жители планеты, так они, кстати, иногда, и называют весь мир: во имя бледно жёлтой звезды, прогревающей планету своими лучами и дающую ей жизнь). В атмосфере планеты зелёный спектр не доминирует, но преобладает над синим и дарит небу циановый, кристально морской цвет, к ночи окрашивающимся насыщенным злато-красным закатом. Сама планета небольшая, имеет два материка, разделённые водой, которая заполняет большую часть поверхности. Ночью, планету украшает иссинее небо и молочный свет, сопровождающего её спутника, возвышающегося, и кажется, что чуть ли не касающегося поверхности Альварэса (из-за его близости, его крупные очертания, большим рельефом просматриваются даже сквозь дневное небо, что кажется он находится совсем близко, словно рядом с верхними слоями атмосферы). Сами виды на планете достаточно красивые, она имеет разнообразный рельеф и уникальную, местами непривычную для земного глаза природу. Быт планеты суров, поскольку суровы и условия. Планету населяют два основных и совершенно противоположных народа. Первые называют себя Санитами и являются коренными жителями планеты. Вторые называют себя Людьми. Охарактеризовать и тех, и других достаточно сложно: первые создания инстинктивные, вторые расчётливые; хотя столетия на Альварэсе их и изменили, люди, в большей мере остаются людьми. Как они туда попали? Информации пока нет, но они не родились на земле Альварэса, а соответственно и санитам они не по нраву. Особенно из-за того, что приходится делить с людишками исконно принадлежащие им территории. Но всё же и тем и другим последние столетия удаётся жить обособленно и поддерживать мир, – хотя и не без стычек. Но чаще всего стычки происходят внутри (между самими людьми и ещё чаще между санитами) поэтому времени уделять внимание внешним конфликтам нету и не появлялось уже многие годы, хотя напряжение и существует, видимо, накапливаясь и ожидая своего часа.

– Так, когда люди сюда попали?

– Ты задаёшь много вопросов… Ладно, расскажу вкратце. – Первые попали сюда тысяча пятьсот лет назад, примерно конечно, было всего около двадцати тысяч – и смотри как расплодились, – старался говорить он как можно тише, между проходящих, хотя было заметно, что ему нравится рассказывать.

– Причины, если хочешь знать, – юнец кивнул, – а точнее одна и она банальна до простоты: первые люди использовались здесь для рабочей силы. Да так хорошо использовались, что им даже надоело, – он засмеялся. – Кто-то говорит конечно, а в прочем второго варианта то и не было, а если и был, то я уже давно забыл за его неправдоподобностью. Будем склоняться к тому, что говорит история, и фактам, которые я знаю; хотя истории и нельзя верить, её ворочают во все стороны, чтобы было выгоднее, тратят килограммы чернил на её переписывание… Да мы сами её ворочаем. – Но конечно всему рано или поздно настаёт конец, и поскольку я бывал и на земле, я знаю, что у вас происходит всё примерно, если не в точности также. Возможно, – это и есть один из принципов вселенной. Интересно… – Но как я и сказал: конец рабства настал: взбунтовались, затем война, – взбунтовались конечно не сразу. Люди создания терпеливые и терпели примерно пол тысячелетия, – он снова засмеялся. – Затем война, сто два года войны: с одной стороны, люди, с другой саниты, с третей легион.

– Легион?

– Забудь. Это не имеет значения, и история станет слишком долгой, а я уже устал говорить… Главное то, что никто по сути и не победил: популяция сократилась в четыре раза, разруха – кровь – горы трупов, разрушенные города, а вместе с ними и знания, которые копились тысячелетиями. – В итоге люди всё же оторвали свой кусок независимости вместе с весомым куском земли. Потом двести лет внутренних войн – с обеих сторон. Не понимаю почему, точнее понимаю, но удивляюсь – это же так глупо: но живые существа всегда делятся, если не на виды, то внутри своего же вида на подгруппы, и постоянно что-то делят и не могут поделить, всегда есть конфликт интересов, всегда есть противостояние, борьба, видимо, это ещё один принцип вселенной… В итоге ещё меньше населения – ещё больше разруха. Вот мы и живём в мире, где средневековье и будущее смешались вместе. Что осталось от лучших времён, то строго берегут, что-то даже скрывают. Что потерялось, пытаются импровизировать и создавать подобия; да и с земли я штучки притаскиваю, но тут сложно найти голову, которая вразумит хоть на половину, что делать с этими чертежами, которые достаются мне кровью! – Остались только потребители. Но это всего лишь мало известная история юнец. У каждого своя версия. Уже сложно собрать точную картину как всё пришло к краху и как всё сейчас обстоит на самом деле. Не забивай себе этим голову, получай удовольствие от своего маленького приключения. Как ты видишь, все люди тут обычные, примерно, как и на земле, пищеварение разве что работает по-другому. Ну и конечно сам Альварэс чудеса с нами творит – хоть и не со всеми! Те, кто родился тут, всё же имеют большие привилегии на этой планете. Хотя есть ещё и такие же путешественники как мы.

– Как и мы? – совсем непонимающе спросил юнец, поскольку на фоне бурлящих эмоций мысли ещё сильнее смешались в его голове.

– Да, как и мы, они здесь всего лишь гости. – Но не совсем так. В отличии от нас их сюда никто не приводил, они сами пришли. Да и ведут они себя не как гости, скорее, как хозяева. И не смотри своими удивленными чёрными глазами, – сказал он и немного осмотрелся. – Запомни, хотя, ты их точно не увидишь. Но для общего, как говорится образования, и чтобы немного развлечь. Чувствую я некое обязательство перед тобой, хоть немного рассказать, подготовить тебя, если конечно… – немного опомнившись, оборвав свою мысль и сразу заключив:

– Им нету дела до живых существ, управляет ими язык рациональности.

– Я ничего не понимаю…

– Ты и не понимай, а просто слушай. Потом, в один момент, всё сложится вместе и картинка станет ясной. – Сейчас самые опасные кого мы можем встретить, – хоть и в меньшей степени для меня, – это саниты. Они действительно часто натыкаются на людей и стараются с ними конкурировать. Они родились на этой земле. И естественно люди им не по нраву. Сейчас конечно у людей есть своя территория и они успешно держатся. Сейчас между нами как-бы мир, но всё равно, периодически, бывают несанкционированные стычки. Они часто заходят к нам в города, – на нейтральных территориях, – естественно по пропускам: каждый посещающий должен иметь разрешение на нахождение в наших землях, даже если они и считаются нейтральной территорией, как и мы, находясь на их территориях, относящихся к разряду нейтральных, должны иметь пропуск. А сейчас мы как раз на нейтральной территории.

– Поэтому вы и оглядываетесь постоянно?

– В том числе. – Я вроде припоминаю, что сказал: «Вкратце» … Ну да ладно, я не часто сдерживаю свои обещания. – Пойдём живее. Только не пялься так удивлённо на всех! Главное помни, что ты не дома.

– А…

– Помолчи ты уже, мы почти пришли, – и уже утомлённый от своей разговорчивости незнакомец ускорил шаг, не заметя и проигнорировав прохожего, которого увесисто задел плечом. Тот агрессивно рявкнул в ответ, но взгляд незнакомца быстро его успокоил.

Характер среднего жителя этого места достаточно раздражённый, а что можно требовать от измывающихся на жаре людей? Поскольку город активно занимается торговлей и обменом, большинство привела туда именно экономическая необходимость, а не любовь к песку и палящему мирасу. Поэтому, часто, в этом городе, как и во всех остальных городах долины, можно наткнуться на нелицеприятный комплимент, а то и удар в лицо. Единственное, когда жители хоть немного да расслабляют характер, так это к вечеру. Что сказать, они умеют разделять рабочее время и время отдыха. Вечером они снимают маску беспринципности и отдыхают под прохладой ветра, а днём снова заворачиваются в свободные светлые халаты, закрывая лица уборами походящими на куфии и тагельмусы (надёжно спасающие лица от песка), которые, видно, что в большинстве своём сделаны вручную, и уткнувшись в подобия самодельных ручных компьютеров, закрепленных ремнями на предплечье, в основном только показывающих температуру (а на более дорогих и изощрённых, даже небольшую интерактивную карту местности и встроенные заметки, в виде небольших гайдов, которые раскрывают особенности той или иной локации: климат, обстановку, опасные зоны, животные, растения – всё конечно, как и на всей планете зависит от мастера, который загрузил устройство соответствующей информацией).

Среди вот такой, в тот момент, нарастающей шумом толпы, и шли они: парень, в странном лёгком наряде и коренастый, высокий мужчина, закрытый плотной чёрной накидкой, дающей немного рассмотреть загрубевшее от жаркого ветра лицо и закостенелые пальцы мощных рук.

Они постоянно сворачивали, но где не оказывались никогда не оставались одни. На пути всегда возникали небольшие торговые лавочки или столы, раскинутые под шатрами, где сидели местные и пили прохладную воду, поигрывая в настольные игры.