— Пора, все проходят внутрь, — говорит Ларисса, подталкивая своих подопечных к двери церкви.

— А как же мужчины?.. — спрашивает Татьяна.

— Прекрати! — рявкает Паулина. — Дело сделано. Ничего с ней не будет, посидит немного дома, подлечится, а когда выйдет на улицу, все уже и думать про это забудут. К следующему году она и сама забудет.

У Мерседес на этот счет большие сомнения. Тут маленький остров, и она не раз проходила мимо бывших sirenas. Никто из них не выглядел так, будто вычеркнул случившееся из памяти. Даже уже состарившиеся. Легко понять, что их сломили навсегда, — достаточно один-единственный раз посмотреть им в глаза.

[18] Третий по размеру остров Таиланда.

25

2016

Робин видит свою дочь повсюду: в толпе, в барах, на причалах, на улочках и в переулках. Но когда она, задыхаясь, прибегает туда, где ее видела, ее там уже нет — растворилась в колышущихся волнах человечества. Или, конечно, ее там никогда и не было.

Направляясь по Калле де лас Кончас в сторону рыночной площади, она видит паланкин со святым Иаковом и прибавляет шагу. Она старалась избегать праздничного шествия, потому как шум и танцы отвлекают на себя все внимание окружающих. Но процессия, похоже, движется как раз на рыночную площадь, где расположилась небольшая ярмарка с лотками, торгующими изделиями местных средиземноморских ремесленников, выпивкой и закусками, а также сцена с музыкальной аппаратурой для групп, которые будут развлекать публику до намеченного на полночь фейерверка.

Неподалеку от Робин стоит стайка англичан, уткнувшихся носами в путеводитель. Она незаметно подходит к ним ближе и замирает, дожидаясь удобного момента.

— Раньше, конечно, здесь была полнейшая сегрегация, — авторитетно заявляет один из них. — Мужчины вот тут, а женщины на церковной площади. Женщины весь день шли в процессии до церкви, а мужчины развлекались.

— Очень по-исламски, — неодобрительно говорит одна из женщин.

— Не скажите, — возражает он, — это были католики до мозга костей. То есть посмотрите, в честь чего именно устроено все это мероприятие. Думаю, это была просто традиция.

— Но вы же знаете, как медленно меняются такие вот уединенные уголки, — звучит еще один голос, — вполне возможно, это вообще осталось еще с каменного века.

— Или со времен римлян, — вставляет слово другой. — Римляне тоже забавно относились к женщинам.

— Что ж, я чертовски рада, что этому пришел конец, — говорит первая дама. — Хотя вся эта история с «Королевой русалок» довольно безобразна. Серьезно. Уверена, что существует золотая середина между избиением блудниц и шоу с девочками в бикини.

— Остынь, Джермейн, это всего лишь местная традиция, — говорит другой мужчина. — Они же не сжигают ведьм на кострах.

— Больше нет, — угрюмо возражает она. — Теперь они всего-то наряжают девочек подросткового возраста в пуш-ап-лифчики. Великолепный образчик прогресса. Кстати об объективации…

— Давайте возьмем чего-нибудь выпить до того, как принесут святого? — нетерпеливо вклинивается в их разговор другая женщина. — Мне кажется, всем этим лавочкам нужно будет закрыться, когда он появится на площади.

Они умолкают и глядят по сторонам в поисках палатки с пивом, и Робин бросается вперед.

— Прошу прощения!

Они поворачиваются в ее сторону.

Она приклеивает на лицо улыбку. «Видите, я улыбаюсь, никакой угрозы нет».

— Извините, что беспокою, — говорит она, — но... может, вы видели эту девушку?

И протягивает флаер, на который они смотрят с таким видом, будто это букетик вереска, который обычно впихивают прохожим цыганки [19].

— Это моя дочь, — продолжает Робин, — ей сейчас семнадцать лет. Фотография сделана в прошлом году.

Молчание.

— Она пропала без вести, — добавляет она на тот случай, если они не поняли.

Дама, до этого осуждавшая сексизм, осторожно берет листовку и вглядывается в лицо Джеммы. Потом качает головой и говорит:

— Простите.

Женщина передает флаер своим спутникам, которые по очереди берут его и друг за дружкой тоже качают головами. Последний протягивает его Робин, чтобы вернуть.

— Нет-нет, — возражает та, показывая ему целую пачку в руке, — пусть это останется у вас. Пожалуйста. На случай, если вы ее увидите. Там внизу номер моего мобильного.

— Да, конечно, — отвечает дама, первой взявшая листовку, берет ее у мужчины, складывает, засовывает в передний карман рюкзака и добавляет: — Сочувствую вам, надеюсь, вы ее найдете.

— Да-да, желаем удачи, — говорит вдогонку кто-то еще, и они все поспешно уходят, переключив мысли на пиво, которое им надо раздобыть за оставшиеся двадцать минут.

— Бедная женщина, — доносится до нее их разговор. — Представить страшно.

— Это точно, — отвечает на это чей-то голос, — и девочка симпатичная.