– Тебе очень шли длинные волосы. Это так волнующе и сексуально.

– А сейчас не волнующе?

Он перегнулся через стол, глядя ей прямо в глаза, уловил тонкий аромат ее духов.

– Еще как, – с трудом сглотнув, прошептала она. – Это правда, что знание личности жертвы помогает найти того, кто ее убил?

– Во многом да.

– То есть ты спрашиваешь про нее так въедливо только из-за работы?

Аксель откинулся на спинку стула с холодной улыбкой на губах:

– Говори.

– Мы знакомы пару лет точно. Приятная женщина. Оторва та еще. Днем она читала лекции в университете и принимала высокопоставленных пациентов, вечером брала парик, красилась как последняя шлюха и отправлялась в клуб в поисках приключений. Кстати, я познакомилась с тобой во многом благодаря ей. Следила за ней по приказу редактора. Подружками мы не стали, и я не могла просто навязаться на совместные тусовки. Но кто мешает мне выбрать тот же клуб или бар, что она? Она меня ни разу не засекла. Или делала вид, что не засекла.

«Познакомилась с тобой только благодаря ей».

Стоп.

Что? Что она сейчас сказала, черт побери?!

Сохранить спокойное и отстраненное выражение лица было почти невозможно, но Грин справился. Только слегка выпрямил спину, маскируя чудовищное напряжение, разлившееся по мышцам.

– Я пришла за ней в клуб, она подцепила щегольского вида красавчика, а я решила, что заслуживаю отдых, и подошла к тебе.

– Так.

– Что «так»? – вскипела журналистка. – Я только что призналась тебе, что с первого взгляда поставила тебя выше работы. А ты «так».

– Лорел, – угрожающе произнес Грин, и она примирительно подняла руки, демонстрируя полную и безоговорочную капитуляцию.

– В день интервью она была обычной. Идеальная стерва. Я, когда узнала, сколько ей лет, не поверила. Невозможно так выглядеть, когда тебе сорок пять! Она питается младенцами? Приносит жертву дьяволу? Черт возьми, ее кожа лучше, чем моя.

Это не было правдой, но Аксель, решив не облегчать страдания молодой женщины, обратился в слух.

– Я начала искать о ней информацию. Ты представляешь, она родила, а все равно выглядит как девчонка.

«Она родила».

– Это невыносимо. – Лорел заломила руки, откровенно переигрывая, но Грину было все равно.

– У нее есть ребенок?

– Ну да. Девчонка-подросток. Жаклин, кажется, или еще какое-то вычурное имя. Француженка же. Она живет то в Париже, то в Марселе. В Треверберге ни разу не была.

– Ты сможешь выяснить о ней побольше?

– Зачем? – Журналистка пожала плечами. – Вряд ли она имеет отношение к смерти матери. Ей самой сейчас нужна помощь. Девка-то сирота. Перо не замужем. У нее есть бывший муж, но возьмет ли он опекунство над девочкой – не знаю.

– Он не отец?

– Не знаю. Замуж она вышла давно, развелась тоже давно.

– Выяснишь?

Она вздохнула.

– У тебя вроде целый штат специалистов, которые рождены для таких задач.

Аксель улыбнулся – без тепла, скорее учтиво.

– Им не сравниться с находчивостью журналистов. Ты же можешь поехать в Париж, взять интервью у коллег Анны. Если Перо была столь популярна, как ты утверждаешь, ты сама должна была предложить мне этот вариант.

Лорел отставила в сторону пустой бокал из-под смузи и взмахнула рукой. Официантка материализовалась около стола немедленно.

– «Каберне-совиньон». Бокал.

Аксель иронично изогнул бровь.

– Что празднуем?

– Я вот не понимаю, – продолжила Эмери, когда ей принесли напиток и она смогла сделать глоток. – Почему ты роешь именно в эту сторону? Ее убили тут, у нее отрезали лицо. Какое значение имеет ее прошлое? Почему ты так прицепился?..

– Как показывает практика, – спокойно отреагировал Грин, – в таких делах причина чаще всего в прошлом. Ты принесла расшифровку интервью?

– Подавись, – процедила она, бросая на стол папку с бумагами.

– Лорел, не надо злиться.

– Ты делаешь свою работу за счет моей.

Он неожиданно встал и пересел на стул рядом с ней, а потом без предисловий притянул девушку к себе и поцеловал, обжигая ее и себя этой неожиданной страстью. Эмери ощутимо расслабилась в его объятиях и посмотрела в глаза. Она уже не пыталась воевать с ним. Хотела понять. Понять для чего? Для работы или для собственной безопасности? Ему было все равно.

– Тебе уже говорили, что ты чертов манипулятор?

– А тебе? – рассмеялся он. – Тысячу раз.