Следующее утро оказалось тяжёлым. Просыпаться не хотелось совершенно, местный механический будильник особенно сильно бесил немелодичной трелью, а настроение упало ниже плинтуса, когда я поняла, что свой любимый бюстгальтер оставила в машине у Артура. Я вот всегда думала: ну как можно забыть где-то трусы или лифчик? Что за глупые истории? А вот так. Добро пожаловать в новую реальность.

Едва приняв душ, я нацепила один из оставшихся двух бюстиков, оделась и потопала в столовую, наплевав на растрёпанную косу и отсутствие макияжа. Зато вещи свои перекидала в новый рюкзак, который радовал компактными размерами и удобными лямками. С таким на занятия действительно ходить будет сподручнее, чем с моей хиповатой сумкой через плечо, которая для пляжа может и годится, а вот для учёбы – нет. Остальные сумки поприличнее остались в Зеленограде, надеюсь, что Лена эвакуирует их со съёмной квартиры. Хозяйку я предупредила, что у меня возникли срочные дела, и я не смогу вернуться в ближайшее время. Ключи ей Лена передаст. Депозит хозяйка обещала вернуть на карту, если в квартире всё будет в порядке, но я в этом сильно сомневалась.

Мучило ощущение, что я слишком легко отказалась от работы и привычного уклада, но после того, что показал Артур, было бы глупо отрицать: возврата к прежней жизни нет.

Можно сколько угодно цепляться за прошлое, но вернуться в него нельзя. Точка.

Следовательно, нет смысла наматывать сопли на кулак, тратить деньги на съём пустой квартиры и жалеть об успехах на неважной теперь работе. Меняется музыка – меняются танцы. А мне всего лишь нужно разучить новые па.

Если в прошлые разы я как-то не особо пересекалась с другими учениками в столовой, то сегодня она была заполнена до отказа. На меня смотрели. Нет, не так. На меня смотрели. Десятки оценивающих взглядов выведут из равновесия кого угодно, поэтому я порадовалась тому, что хотя бы одета прилично. Плиссированная юбка ниже колена, тонкий шелковый топ и стильные босоножки на плоской подошве с мордочками котят от Карла Лагерфельда, мои любимые. Достались от мамы, конечно, но она их почти не носила – велики оказались. А вот я их обожала, и в компании милых мордашек всегда чувствовала себя как минимум на два котёнка лучше.

Однако, внимание я привлекла явно не сандалиями. Изо всех углов слышался шёпот, основным лейтмотивом которого было: «та самая шлюха оборотня». Держа в руке тарелку с завтраком, я с трудом нашла глазами пустой столик. Есть расхотелось, поэтому я запихнула в себя несколько кусочков фруктового салата буквально через силу. Артур не врал. Я действительно не понимала масштабов происходящего и сути презрения, которое ко мне испытывали абсолютно незнакомые люди.

Оставив тарелку в специально отведённом месте, я отправилась к отмеченной на плане аудитории. Моя группа подтянулась чуть позже. Всего десять человек, я одиннадцатая. Пять ведьмаков и пять ведьм, все выглядели младше меня, кроме одной девушки. Она держалась особняком, была высокой и немного угловатой, но при этом с мягким и симпатичным лицом. Спокойные карие глаза, широкие брови красивой формы, россыпь веснушек и аккуратные розовые губки. Писаной красавицей её точно не назовёшь, но при этом она казалась очень женственной и милой.

Остальные четыре девушки на контрасте были очень красивыми, одна так вообще производила впечатление фотомодели. Большие зелёные глаза, пшеничные волосы, стройная фигура и идеальные черты лица. Однако девушка не выглядела особо довольной, иногда косилась то на меня, то на отдельно стоящую ведьмочку. Сама она вроде бы старалась держаться поближе к группе, но было очевидно, что её не принимают. Три другие девицы походили на жён футболистов: темноволосые, красивые, умело и щедро накрашенные, загорелые до коричневой корочки, одетые в майки и джинсы разной степени драности, но при этом все какие-то немного одинаковые. У двоих оголены совершенной формы упругие рельефные животы без единой жиринки. Одно слово: ведьмы.

А вот ведьмаки, напротив, подобрались жидковатые. Во-первых, ростом хорошо если с меня, во-вторых, все пятеро какие-то тщедушные. Про таких Ольга Петровна говорила: «соплёй перешибёшь». Интересно, как видеть ранг? Насколько они сильные?

– О, смотрите, кто тут у нас. Псовая подстилка. Эльвира, в твоём стане жалких неудачниц прибыло, – оскалился один из ведьмаков, обозначим его З., от слова засранец.

– Думаете, это правда? Мне кажется, даже оборотень на такую кобылу бы не позарился, – заржал второй. Этот будет Г., говнюк.

– Как раз позарился бы, смотрите сколько жирного мяса, зверям только такое и подавай, – выгнула бровь одна из трёх прикопчёных.

Им прозвища я пока не придумала. В этот момент к нам подошла худощавая женщина с чёрным каре и равнодушным взглядом. Открыв аудиторию, она жестом пригласила нас войти. Вопреки ожиданиям, парт не имелось, помещение было также отделано известняком, отличалось от кабинета только окнами и поразительными размерами. Студенты молча разобрали коврики и расположились на расстоянии пары метров друг от друга. Эльвира вообще отодвинулась в самый дальний угол, а зеленоглазую красотку один из ведьмаков небрежно пихнул, пока она пыталась расстелить коврик.

– Доброе утро. Меня зовут Елена Владимировна. У нас новая ученица, Лейла Абидулина.

– Простите, Абдуллина, – робко подняла руку я.

– Да всем пох… – фальцетом прокомментировал З., за что не удостоился даже осуждающего взгляда преподавателя.

– Ведьма второго ранга, неинициированная. Потенциально первый ранг, – весомо добавила она, вызвав тем самый фырканье и злобный интерес среди восьмёрки задир.

– Понятно, почему неинициированная. Ни у кого, наверное, ничего не поднялось её инициировать, – похабно заржал Г., а я потихоньку начала вскипать.

Самое обидное, что преподавательница пропустила реплику мимо ушей и продолжила в том же блёклом равнодушном тоне:

– Сегодня мы будем продолжать работать со свечами. Тем, у кого пока не получилось зажечь фитиль, продолжать пытаться. Остальные пусть попробуют зажечь сразу две свечки. Саша, раздай свечки.

Блондинка неземной красоты двинулась с места к столу преподавателя, куда та уже выставила двадцать две свечи.

– Извините, а тем, кто умеет зажигать свечи, что делать? – удивлённо спросила я.