— Превосходно, — кивнул Миско. — Поверю тебе на слово.

Оставив ее на страже, он прошел мимо кают, где отдыхала команда. Миско остановился у одной из дверей, подумав, что услышал странный звук, подождал несколько секунд, но не дождался повторения. Обернувшись на Уну, он подал ей знак, без слов сказав, чтобы держала ухо востро.

Не сомневаясь, что с командой возникнут проблемы, Миско связался с Бранко через закрытую защищенную сеть и сообщил ему последние новости. Он хотел как можно скорее выяснить, кто находился в каюте, и их биографию. Не хватало еще головной боли, чтобы кто-нибудь попытался сбежать или взял в заложники женщин и детей.

На камбузе Миско обнаружил Маркса и Кейбла доедавшими ужин, богатый углеводами и белками. От запаха свежеприготовленной еды у него потекли слюнки. Словно прочитав его мысли, Кейбл пододвинул ему пустую тарелку по металлическому столу.

— Ешь, босс.

— Кто готовил? — взяв тарелку, Миско пошел к плите и схватил ложку.

— Двое гражданских, — ответил Маркс, набив рот лапшой со сливочным соусом. — Блондинка и ее дочь.

— Помните целевую группу по борьбе с терроризмом, с которой мы работали девять лет назад? — спросил Кейбл, пока Миско накладывал себе в тарелку горячую еду. — Кампания в Кионии?

— Смутно, — честно ответил Миско. Он со своей командой участвовал в стольких кампаниях, что через какое-то время перестал их различать. — А в чем дело?

— Мы работали с экспертным дознавателем, — пояснил Кейбл. — Сэддик.

Пробежавшись по своим воспоминаниям, Миско мысленно остановился на лице киборга. Брюнет. Темные глаза. Темная кожа. Прямолинейность. Опыт. Честность. Спокойствие.

— Да, вспомнил.

— Блондинка — его жена. Дочка тоже его.

— Он еще жив? — Миско редко обращал внимание на списки погибших. Он уже усвоил, что на некоторых вещах лучше не зацикливаться.

— Да, насколько нам известно, — ответил Маркс. — Женщина сказала, что видела его примерно за неделю до того, как бугаи императора схватили их и отволокли на показательный процесс.

— Мы сбережем их, пока они не воссоединятся с Сэддиком, — Миско хотел бы того же, будь у него жена и дочь. — Что насчет остальных? Знаем ли мы кого-нибудь из мужей?

— Лично нет, — покачал головой Кейбл.

— Что ж, друзья они нам или нет, мы сделаем все возможное, чтобы доставить их женщин и детей в укрытие.

— И что затем? — спросил Маркс, прежде чем снова набить рот едой.

— Как мы воссоединим семьи? — поинтересовался Кейбл. — Мы больше не можем подключиться к мейнфрейму.

— Мы найдем способ, — неуверенно сказал Миско. Сев на высокий табурет у кухонной стойки, он ел так, словно это была его последняя трапеза. Как и большинству киборгов, для функционирования ему требовалось много калорий. С момента ареста их рацион составлял менее шестидесяти процентов от необходимой дневной нормы, и Миско от голода чувствовал мучительную боль в животе даже после того, как смел полную тарелку макарон с белком и овощами. Он наложил себе добавки и съел столь же быстро, прежде чем запить ужин несколькими стаканами воды.

— Следите за каютами экипажа, — проинструктировал Миско, поставив посуду в большую посудомоечную машину. — Я ему не доверяю.

— Капитан сопротивлялся упорнее, чем я ожидал, — заметил Кейбл. — Не удивлюсь, если он окажется бывшим военным.

— Это меня и беспокоит, — отозвался Миско. — Если понадоблюсь, я буду охранять нашу заложницу.

Он не мог не заметить, как его подчиненные развеселено переглянулись, но решил не отпускать комментариев. Меньше всего ему хотелось, чтобы эти двое жестоко его подкалывали.

Наконец, выйдя из лифта на палубе Камилы, он сразу же услышал крики. Они были приглушены из-за двери, но она казалась расстроенной и паникующей. Осознав, как безрассудно было оставлять ее связанную в одиночестве, совершенно уязвимой и неспособной помочь себе, Миско промчался по коридору и распахнул дверь.

— Где тебя черти носили? — сердито потребовала Камила. — Я уже час как кричу и зову на помощь!

— Что случилось? — он бросился к кровати.

— Если не хочешь менять подо мной простыни, сейчас же дай мне встать! Я и так уже держусь из последних сил, — заскулила Камила, покраснев от смущения из-за того, что ей пришлось просить разрешения воспользоваться туалетом.

Почувствовав себя полным ничтожеством, Миско поспешно разрезал бинты, привязывавшие ее к кровати. Он не исключал, что Камила могла врать, чтобы сбежать. Но небольшая дрожь в ногах и морщинки по бокам ото рта убедили его в правдивости ее слов. Едва освободившись, Камила сильно толкнула Миско в грудь.

— Мудак!

В мгновение ока она вскочила с кровати и бросилась в ванную, оставив его недоумевать, почему ее прикосновение обожгло его диким пламенем.