Шрифт:
— Алеся, ты моя звезда! Весь мой успех сегодня — а успех небывалый, поверь мне — он весь твоя заслуга!
Точно, Лана! С ней мы обменялись телефонами — ну и номерами, а не только аппаратами.
— Ко мне подошел Марчевский! Великий и ужасный Марчевский! Он, конечно, ничего пока не обещает, но сказал, что выгляжу я совсем непровинциально, а как будто уже поп-дива из 70-х прошлого века. Ну, там — Далида или Матье. А это круто, потому что тренд! Завтра у меня с ним прединтервью. Телешоу на первом для начинающих исполнителей. Это мой шанс! Ууиииии!!!!
Пытаюсь вклиниться в словесный поток три раза. Безрезультатно. Просто молча слушаю и подпитываюсь от Ланы энергией успеха, которая на пять метров вокруг шарашит из телефона.
— А какой тут устроили салют — все говорят такого небыло никогда. Поздравили световым шоу кого-то из VIP-гостей с рождением сына. Говорят долго он сына ждал и все не получалось. Он — виповец этот — думал, что из за него, что он бесплодный. А потом женился на другой — и вуаля! Молодая жена ему сразу такой подарок!
Отлично, уже пиарщики Олега подключились — сторителлинг рулит. В массы пошла версия, которая растопит самое холодное сердце. И вот о чем завтра будет говорить весь местный бомонд.
Прислушиваюсь ко своему сердцу, а оно затаилось и молчит. Нет, не заледенело. Нет, не устало. А просто хочет всех послать к черту, мое сердце!
— Алесь, мы через полчаса сваливаем в город — автобус там же, в левом углу стоянки. Если ты с нами — приходи. Поторопись!
Услышала, приняла к сведению, сбросила звонок. А это хорошая идея выхода из ситуации. То есть — выезда из казино. Как я сюда приехала, так и уеду. И никто не найдет меня. Потому что вряд ли кто себе представит, что я прячусь в машине с артистами среди инструментов и мешков с костюмами.
Вот только — море! Оно ж совсем рядом. Шумит, волнуется — раз, два… Слышу весь вечер за стенами его вздохи и ворчание. Как же я уеду и не поздороваюсь с ним?
Бегу через темный холл к запасной двери. Вроде она как раз выходит на набережную. Дверь открыта — и вот мы снова вместе. Я и море…
В небе догорают последние всполохи салюта. Мой бывший отмечает — у него радость. Понимаю. Но не разделяю. У меня на ближайшие полчаса есть другой собеседник — шумный, мудрый и вечный. Мое море.
Стою на лестнице, ведущей с променада на берег и смотрю вдаль. Вдох — глотаю ветер соленый и влажный. Выдох — грудь снова замирает и резко вдруг хочется присесть, прямо тут на ступеньки. Как тогда на пирсе.
Неожиданно валюсь на бок как сдутый шарик, но не касаюсь земли, и падаю прямо в руки. Нет, не в руки — в лапищи. Жаркие и крепкие, сопротивляться которым у меня уже нет ни сил, ни желания.
— Ты. Кто? — Петр разворачивает меня, прижимает к перилам и смотрит прямо в глаза с такой яростью, что я должна очень хорошо подумать и срочно придумать ответ, в который он точно поверит.
Глава 15
— Кто я… Кто — я? КТОооо я! А что конкретно тебя интересует, милый? Кто я по жизни? Или имя-фамилия-отчество — так я могу и паспорт показать, — реагирую мгновенно. Вот я прям ждала его здесь, будучи уверена, что “милый” еще не отыграл свою роль в программе этого вечера.
Кричу ему — прям рот в рот. Кричу зажмурившись — потому что просто боюсь смотреть в глаза Петру.
Мне достаточно представить, как он сейчас мечет молнии и причин для этого у него хватает. Вот, навскидку, несколько идей для ярости: я его обманула, я его бросила и параноидальная версия — я занимаюсь промышленным шпионажем и была к нему подослана.
Чувствую, как его левая рука железным обручем сжала мою талию. Прекрасный захват! Похоже именно так пилот обнимает во время заезда штурвал гоночного болида. А вот его колено… Кхех…
На его колене восседаю я, прижатая мощным корпусом Петра к перилам. Он практически окружил меня со всех сторон, взял управление ситуацией в свои руки и думает, что все пойдет по его плану.
Петр не орет как я — он шепчет прям в ухо. Шепот этот и леденит и обжигает одновременно:
— Покажешь! И паспорт — и все, что я посчитаю нужным, покажешь!
Слова откликаются во всем теле дрожью, волна которой собирается в районе бедер и там теперь живет, потряхивая меня время от времени.
Ну, так-то да. И покажу, и расскажу. Деваться мне в этом положении некуда. Сидя на коленке далеко не ускачешь.
Открываю глаза и мгновенно снова зажмуриваюсь. Под прицелом васильковых очей очень неуютно и мой боевой настрой быстро тает.
Реальных варианта у меня два: либо чистосердечное с надеждой на смягчение наказания, либо — действовать прям сейчас, взяв в подмогу тактику “лучшая защита — нападение”.