На местном уровне мы можем рассматривать работу самого мозга с точки зрения вибрации. Различные частоты обнаруживаются в мозге в зависимости от активности, но наиболее распространенные из них – это гамма, бета, альфа, тета и дельта. Гамма-волны, частота которых варьируется от 25 до 100 Гц, представляют собой мозговые волны с самой быстрой длиной волны, и они связаны с разными крупномасштабными координированными активностями, включая сосредоточенность, внимание, обучение, решение проблем и обработку информации. Бета-волны, колеблющиеся в диапазоне 12–30 Гц, возникают во время большинства состояний сознания и бодрствования и ассоциируются с внимательностью, бдительностью и сосредоточенностью, которые требуют максимального возбуждения мозга. Альфа-волны имеют частоту 8–12 Гц и ассоциируются с ленивым состоянием мозга, когда он не сосредоточен на чем-то конкретном. Тета-волны с частотой 4–8 Гц возникают во время поверхностного сна, глубокого расслабления и медитации, а дельта-волны с частотой 0,5–4 Гц появляются во время глубокого сна без сновидений.

Исследователи, например нейрофизиолог Паскаль Фрайс, изучили способы, посредством которых паттерны синхронизации среди этих частот в мозге создают разные типы человеческого сознания [12] . Существуют и другие учения, предлагающие «резонансную теорию сознания», которая ставит концепцию синхронизированной вибрации в основу сознания и даже самой физической реальности. Хотя точные отношения между электрическими мозговыми волнами и сознанием все еще служат поводом для споров, самое важное проявление вибрации для наших целей – так называемая нейронная синхронизация. Она происходит, когда разные частоты гармонируют друг с другом в плане частоты электрических колебаний, обеспечивая беспрепятственную коммуникацию между нейронами, группами нейронов и крупномасштабными сетями мозга. Без такой синхронизированной когерентности входные данные поступают в случайные фазы цикла возбудимости нейронов и становятся неэффективными – или по крайней мере гораздо менее эффективными – для коммуникации. Когда коммуникация фрагментирована или направлена на разные цели, мозг не может обеспечить синхронизированную когерентность, позволяющую внедрить важную информацию в подсознание.

Нейробиологи, например Антонио Дамасио, предположили, что именно основное состояние наших физиологических процессов определяет качество и стабильность чувств и эмоций, которые мы испытываем. Положительные чувства отражают состояния тела, в которых «регуляция жизненных процессов становится эффективной, или даже оптимальной, непринужденной и легкой» [13] . Для функционирования мозга и нервной системы нейронная активность, направленная на кодирование информации, должна быть стабильной и скоординированной, а различные центры мозга – способными динамически синхронизироваться, чтобы информация могла беспрепятственно обрабатываться и восприниматься. В конечном счете мы стремимся заставить мозг и нервную систему вибрировать в гармонии с окружающим миром. Анула сказала: «Когда вы поднимаете свой уровень энергии, выходя из темного облака, вы настраиваетесь на свою судьбу, и все начинает манифестироваться».

Многие люди не осознают, что сильнейшее электромагнитное поле тела человека находится в сердце. Электрическое поле, измеренное во время электрокардиографии (ЭКГ), примерно в 60 раз сильнее по амплитуде, чем мозговые волны, зарегистрированные в ходе электроэнцефалографии (ЭЭГ). Магнитный компонент сердечного поля, который приблизительно в 5000 раз сильнее того, что создается мозгом, не блокируется тканями и может быть измерен в нескольких метрах от тела. Более того, электрическое поле также меняется вместе с эмоциями, поэтому в зависимости от нашего самочувствия мы буквально излучаем разные вибрации из груди.

Большинство людей, вероятно, знают, что частота сердечных сокращений может меняться из-за физических нагрузок или разных эмоциональных состояний, но не предполагают, что вариабельность между каждым ударом сердца – еще более важный показатель благополучия. Например, у двух людей одинаковая частота сердечных сокращений – 60 ударов в минуту, но их вибрационная энергия сильно отличается и совсем по-разному влияет на других. Дело в том, что у одного человека с частотой сердечных сокращений 60 расстояние между ударами может равняться секунде, а у второго колебаться от 0,8 до 1,2 секунды. Это явление называется вариабельностью сердечного ритма (ВСР), и оно тщательно изучалось многими исследователями, включая Евгения Васхилло, Пола Лерера и Роллина Маккрэти [14] . Это может показаться парадоксальным, но когда человек находится в состоянии стресса и беспокойства, его ВСР сокращается, и сердце начинает биться более стабильно и равномерно. Это связано с тем, что реакция на стресс стимулирует симпатическую нервную систему (СНС), что, в свою очередь, снижает тонус блуждающего нерва. Сопутствующая ригидность сердечного ритма может привести ко множеству негативных психических и физиологических последствий. Вообще, существует состояние, известное как синдром разбитого сердца, о котором впервые сообщили в Японии. У людей с этим синдромом наступает внезапная сердечная смерть в результате тяжелой эмоциональной травмы, связанной с разрывом отношений или потерей близкого человека.

И наоборот, когда человек спокоен, задумчив, расслаблен и полон любви, его ВСР увеличивается, поскольку он стимулирует свою парасимпатическую нервную систему (ПНС) путем повышения тонуса блуждающего нерва. Наша физиология работает наилучшим образом, когда ПНС стимулируется. Это явление приводит к выработке многих гормонов счастья, например окситоцина и серотонина, уменьшению частоты сердечных сокращений, снижению кровяного давления, а также выработки гормонов стресса и воспалительных белков. Это результат когерентности сердечного ритма, а когерентность создает измеримое поле, которое приводит к улучшению психического и физического состояния как самого человека, так и окружающих его людей [15]

Конец ознакомительного фрагмента.