— Иди принимай душ, — ласково сказала она. — А я разогрею обед. Сварила суп-лапшу и пожарила котлеты по бабушкиным рецептам. Но все уже остыло…

— Молодец! — улыбнулся он в ответ и пошел в ванную. Странное беспокойство не оставляло его, наоборот — усиливалось. И хотя оно ничем объективно не подтверждалось, он знал: где-то происходит нечто, связанное с ним и представляющее для него опасность. Можно называть это интуицией, шестым чувством, телепатией — да как угодно, но пока ученые спорят, существует ли этот феномен на самом деле, он и его товарищи знали, что такое чувство действительно таится в глубинах сознания, потому что оно нередко спасало им жизнь. Скат связывал нависшую опасность с сегодняшним полицейским оперком, но в этом он ошибался.

Перехваченный разговор был коротким — всего две фразы.

«Капитан Восходов, генерал просил поторопиться! — Да иду уже, иду!», лязг железа о железо — и тишина. Все!

Но его слушали снова и снова, будто надеясь расшифровать и постичь всю глубину шпионского заговора в самом секретном воинском подразделении страны. Однако ничего нового услышать не удавалось.

— Ладно, будем работать с тем, что есть, — сказал начальник отдела КРО полковник Смирнитский и обратился к генералу Вилховскому: — Товарищ генерал, предлагаю немедленно исключить из списков участников операции «Звезда смерти» майора Самохина, а также капитанов Восходова и Шинника!

— Ишь ты, какой быстрый! — резко сказал генерал. — Филин командир группы, Скат и Ерш — наиболее подготовленные бойцы! А кто пойдет на задание? Может, ты с Гордеевым?!

— Да я вообще молчу, товарищ генерал! — начал оправдываться «особист». Но на него не обратили внимания.

— Я только вношу предложения, товарищ генерал! — сказал Смирнитский. — Разрешите продолжать?

— Продолжай!

— Теперь о ближайших действиях. Чтобы не привлекать внимания, предлагаю дождаться, пока личный состав разойдется, изъять передатчик, а потом задержать капитана Восходова и допросить его с использованием детектора лжи, а если понадобится, то и «пентотала натрия». Руководителей и личный состав «Кинжала» о наших планах и действиях не оповещать, обходиться своими силами…

Старший оперуполномоченный капитан Гордеев и просто оперуполномоченный лейтенант Вилков синхронно кивнули.

— Вполне справимся своими силами, товарищ генерал, — заверил Гордеев. — Полиграфиста и спеца по «сыворотке правды» привлечем от наших гражданских смежников, так что информация не разойдется…

— А если передатчик уже вынесен и уничтожен? — нахмурился Вилховский.

— Никак нет, товарищ генерал, мы сразу поставили сканер на КПП, он должен был поймать тестовые сигналы передатчика, но его не проносили через проходную…

— Так могли просто перекинуть через забор! — не уступал генерал.

— Извините, товарищ генерал, но передатчик не случайно оказался в подразделении как раз в день, когда ставилась важная боевая задача! Враги будут использовать его для освещения подготовительных мероприятий и уточнения плана операции. Трудно представить, чтобы в столь ответственный момент от него избавились!

— Почему же его не использовали во время совещания?

Смирнитский развел руками.

— Что-то не срослось. Скорей всего, их спугнул помощник дежурного лейтенант Беляков. Он зашел в раздевалку, где Самохин, Восходов и Шинник о чем-то скрытно беседовали. И торопил капитана Восходова, очевидно, тот не рискнул забирать передатчик при свидетеле…

— Ладно, действуйте! — кивнул, наконец, генерал. — Но пока лишь в отношении Восходова. Завтра придется поставить в известность обо всем полковника Кленова и вышестоящее руководство. Остальные задержания будем проводить только с их санкций. И от участия в операции я отстраняю одного Восходова — как бы то ни было, а он скомпрометирован…

— Все понятно, товарищ генерал! — встал и четко доложил капитан. — Разрешите исполнять?

— Исполняйте!

И капитан Гордеев с лейтенантом Вилковым решительным шагом вышли из кабинета.

Суп-лапша был недосолен, а котлеты переперчены, но Скат не обращал внимания на такие мелочи, ему было все равно, что есть: он не гурманствовал — он насыщался, подзаряжая организм белками, жирами и углеводами. К тому же он хотел сделать приятное хозяйке, так как был не избалован домашними обедами. Но Джен, очевидно, ждала более выраженной реакции одобрения.

— Ну как, вкусно? — наконец не выдержала она.

— Конечно, — меланхолично ответил погруженный в свои мысли Скат. — Гораздо вкуснее, чем сырая змея или саранча…

— Ты что, так шутишь?! — обиделась Джен. И даже не искушенный в тонкостях семейной дипломатии Скат понял, что есть вещи, над которыми шутить недопустимо ни при каких обстоятельствах. Даже если он вовсе и не шутил.

— Извини, глупость сболтнул! Задумался… Очень вкусно. И суп, и особенно котлеты. Никогда не ел таких!

Джен расцвела. Скат доел, отодвинул тарелку, быстро мазнул по губам тыльной стороной ладони, но тут же устыдился и вытер руку платком.

— Спасибо! — И внезапно спросил: — Ты кому-нибудь называла мой позывной?