Ходили слухи, что Жмурик даже отказался от главной роли в продолжении фильма "Обыкновенное чудо, ’’ который в честь него хотели назвать "Обыкновенное чудовище, ’’ лишь бы отвести от себя подозрения.

Официально Жмурик числился работником таксопарка, но на вопрос: “Кем вы работаете?” неизменно отвечал, что он ''таксидерьмист'', нет, не тот, кто набивает чучела животных, а тот, кто набивает такси разным дерьмом и развозит по городу.

Единственным человеком, с кем Жмурик считался и кому доверял, был Дима-Пальто. Окружающим было невдомек, что могло связать этих столь непохожих людей. Они дружили со школьной скамьи, и Пальто свято верил, а может быть, и знал, что где-то в глубине души Жмурика скрывается тонкая и ранимая натура, потому и таскал его везде за собой как талисман.

Когда финансы Димы-Пальто заканчивали петь последний куплет последнего романса, а Жмурика окончательно выперли из таксопарка “за систематическое хамство по отношению к клиентам и неуважение к руководящему звену, ’’ им пришлось перебиваться случайными заработками.

Так судьба забросила их в овощную лавку, в которой требовались сезонные работники.

В первый же день общительный Дима-Пальто встретил там своего приятеля, некоего розовощекого упитанного малого.

– Чингачгук-второй шанс, или просто Дурик, – представил его Дима-Пальто.

– А я просто Жмурик, – сказал Жмурик, обнажив в улыбке свой частично беззубый рот, что придавало его лицу зловещее выражение. Они обменялись рукопожатиями.

Как ни странно, но прошлое Дурика по большей части было скрыто от него самого. Он даже толком не мог припомнить, откуда знает этого мистера Сезонное Пальто. Возможно, они вместе посещали литературный кружок или учились на факультете квантовой психологии.

Еще он помнил, что хотел написать книгу с многообещающим названием ''Как стать Дуриком?'', но, к счастью для своих потенциальных читателей, дальше названия его книга пока не продвинулась.

Периодически его посещали разные видения – то ли из прошлого, то ли из будущего. Временами его карманы были полны денег, а иногда, как и в данный момент, – в них было пусто, хоть шаром покати. Именно поэтому он, как и Дима и Жмурик, подвизался работать в овощной лавке.

На рабочем месте Дурик краснел за недозрелые помидоры, привлекая к ним внимание покупателей своей красной округлой рожей, а вечнозеленый Жмурик неплохо скрашивал цветом своего лица недозрелые огурцы и другие овощи, которым по статусу необходимо было иметь зеленый цвет.

Диме-Пальто за импозантную внешность досталась роль зазывалы, которая одновременно предусматривала наведение порядка в очереди. То и дело слышался его раскатистый бас:

–А кто это у нас тут такой нарядный вне очереди? – обращался он к наглецу, пытавшемуся влезть вперед всех. – Я недавно был на стажировке в Японии, и там меня научили таким хитропопцам, как ты, отрывать цацки и вставлять вместо них нэцкэ.

Обычно дружный хохот урезонивал проныру, но, если тот не унимался и пытался наехать на Диму, перед ним внезапно, как черт из табакерки, возникал Жмурик. Своей ''очаровательной'' беззубой улыбкой он отбивал всякую охоту продолжать прокачку своих прав.

Когда во время законного перерыва на перекус, ''перепис'' и ''перекак,'' их глаза встретились, всех троих внезапно озарила догадка: близкие души встречаются не только в смежных кабинках общественных душевых.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

После работы, по предложению Дурика, они решили выпить ‘’за знакомство’’ по кружечке в местной пивной.

Завязался неспешный разговор, в ходе которого выяснилось, что между ними есть много общего, особенно в отношении денег, а именно – их отсутствия. Практически все они жили сегодняшним днем и ничего не смогли отложить ни на будущее, ни на так называемый "черный'' день, да и с днем сегодняшним справлялись еле-еле.

Жмурик рассказал, что когда-то у него был свой бизнес – частный морг. Сначала дела шли успешно – народ преставлялся постепенно, но внезапно произошло сильное наводнения и бизнес не смог справиться с большим наплывом клиентов. Предприятие Жмурика буквально смыло в прямом и переносном смысле.

– Теперь я понял, откуда у тебя такой цвет лица, – сострил Дурик. Жмурик, на удивление, не обиделся, а загоготал вместе со всеми.

Историю модельера-Димы знали все, даже Дурик внезапно вспомнил.

Про себя он рассказал мало, честно заявив, что иногда страдает провалами в памяти. Он вспомнил только, что был уволен с кафедры литературы после того, как высказал студентам на лекции оригинальное мнение, что Достоевский мог быть более полезен читателям, если бы его старуха-процентщица научила Родиона Раскольникова откладывать 10% с каждой зарплаты на свое будущее – может, тогда она и жива бы осталась. Все покатились со смеху.

– Или Раскольников, – подхватил раскрасневшийся от пива Дима-Пальто,