– Ага. А заодно и всем другим жильцам.

– Ну, ничего. Причина ясна, и поправима. Всё опасное уберём, дом почистим, и дадим ему второй шанс.

ЗВЕРЬ

Андрей медленно шёл по едва заметной лесной тропе. Он совсем недавно начал работать егерем, променяв бурную столичную жизнь на размеренный быт в забытой Богом провинции. О причинах переезда не рассказывал, с местными особо сближаться не спешил, предпочитая проводить время в одиночестве. С раннего утра и до позднего вечера бродил он по вековой чаще, изучая окрестности.

Сегодня Андрей направлялся к кормушкам, проверить, не закончилось ли угощение для диких зверей. Начиналась весна, снег едва подтаял, и вокруг стояла сонная тишина. Вдруг впереди из густого подлеска послышался низкий предупреждающий рык. Егерь остановился, вглядываясь. В паре метров от него стоял большой серо-черный пёс. Мускулистое тело зверя напружинилось в готовности к прыжку. Густая шерсть вздыбилась на холке, острые клыки обнажились в грозном оскале, умные глаза смотрели настороженно. Всем своим видом собака показывала готовность наброситься на потенциального врага.

Егерь застыл, оценивая ситуацию, не отводя взгляд от глаз злого зверюги. Очень плавно и медленно начал снимать ружьё, приговаривая негромко:

– Я тебя не трогаю. Иди своей дорогой, а я пойду своей.

Их зрительный контакт продолжался несколько долгих минут. Вдруг, не прекращая рычать, пёс отступил назад и скрылся среди зарослей кустарника.

Эта встреча не выходила у Андрея из головы: “ Нет, ну какой красавец! Настоящий грифон! Нужно его приручить.”

Теперь, отправляясь в поход, Андрей всегда клал в рюкзак кусок мяса, для угощения. Ходил специально по той же тропе, на которой встретил зверя. Но он больше не появлялся.

Тем временем закончилась весна, началось лето, жаркая ягодная пора. Андрей, как всегда, обходил лес, заодно запасаясь к зиме малиной, земляникой и душистыми травами для чая.

Время перевалило за полдень.

– Пора устроить привал. – Решил егерь. Уселся на поваленное старое бревно. Достал из рюкзака бутерброд, термос, приготовился есть. Почувствовал на себе пристальный взгляд. Чуть повернув голову, увидел сбоку недалеко знакомый уже серый силуэт.

– Ну вот. А мясо-то я сегодня не взял.

Медленно на вытянутой руке протянул надкусанный бутерброд:

– Держи тогда хлеб с колбасой. Голодный, небось? Зверюга.

Пёс, напряжённо застыв, осторожно втягивал воздух носом, чуть слышно предупреждающе рыча.

– Не бойся. Не трону. И ты смотри, не хулигань. У меня, вон, ружьё. – Спокойным голосом говорил Андрей, не отводя взгляд от настороженно-внимательных собачьих глаз. Аккуратно, без замаха бросил угощение псу под ноги. Тот отскочил назад и стал жадно принюхиваться.

– Голод не тётка, – дружелюбно продолжил Андрей, – Бери что есть, завтра мясо принесу.

Кобель быстро схватил еду и молниеносно скрылся из виду.

– Мощный собакен, – Задумчиво произнёс Андрей, – Точно, грифон.

Теперь, отправляясь в лес, Андрей не забывал положить в рюкзак мясное угощение. Хоть и не каждый день, но всё же пёс выходил к нему навстречу. Не убегал, но и приближаться к себе не разрешал, обозначая позволенное расстояние предупреждающим рыком. Подобрав угощение, сразу скрывался.

– Ничего. Подружимся. У меня тоже характер не сахарный.

Дни, между тем, шли своим чередом. Так прошло лето, осень. Началась морозная снежная зима. Пёс набрал веса, выправился, став ещё мощнее. Шерсть к холодам загустела, залоснилась серебряным блеском, так, что в неё хотелось зарыться руками. Вот только за угощением он показывался всё реже и реже, и Андрей уже не надеялся приручить гордого дикаря.

Лес засыпало снегом. Егерь раскладывал зерно по кормушкам, когда за спиной послышались приближающиеся быстрые шаги и шумное, с присвистыванием, дыхание. Повернулся и оказался нос к носу с громадным кабаном-секачём.

Не дав человеку опомниться, кабан зло заревел, резко махнул пастью с острыми клыками. Как в масло, клык легко вошёл Андрею в ногу выше колена. Бедро будто обожгло огнём, из рваной раны хлынула кровь. Нога онемела, Андрей перестал её чувствовать и неловко стал заваливаться набок. Кабан повторил замах, целясь своей жертве в живот. Инстинктивно прикрывшись руками, егерь почувствовал, как клык пропарывает левую ладонь, втыкается под рёбра. Упал на спину, глядя на нависшую над ним слюнявую пасть.