В этом мире старший лейтенант российской армии Алексей Шейнин - ротмистр Гордеев. Вокруг самый разгар Русско-Японской войны. Ему удалось спасти от нападния тигра-оборотня командующего Маньчжурской армией генерала Куропаткина и наместника Дальнего Востока Алексеева. Впереди – сражение за Ляоян. Противник бросил в бой не только людей, но и демонов, населяющих этот мир.
Но командир эскадрона особого назначения не привык отступать, недаром, он числится охотником на демонов.
Глава 1
Гром вражеских пушек слышен даже здесь, в штабе Маньчжурской армии в Лаояне. Сам момент удара враг выбрал удачно. Если бы ещё диверсия с тигром-оборотнем удалась, у японцев всё могло прокатить. Обезглавленная армия пребывала бы в растерянности.
Только с этим господ самураев ждал конкретный облом. И командующий, и наместник — оба живы и в полном порядке.
Да и японского наступления ждали со дня на день. Недаром Куропаткин приказал закопаться под Лаояном в землю, возведя две линии мощных укреплений: окопы, редуты, закрытые артиллерийские позиции… И это не считая фортов самого Лаояна.
Есть ещё один немаловажный фактор: численный перевес на нашей стороне — сто сорок тысяч бойцов при шестистах орудиях против ста двадцати тысячах наступающего маршала Оямы — неплохой аргумент.
— Господа офицеры! — звучит уверенный голос Куропаткина, — Помните — играем от обороны. Наступающий несёт втрое большие потери, чем обороняющийся. Измотаем японца боем, выбьем ему зубы! А там, с божьей помощью, и до победы будет рукой подать! Вы знаете, что делать. От Лаояна я не уйду! Здесь — моя могила!
В приёмной шум и суета. Господа офицеры повалили на выход — сейчас нам всем предстоит вернуться в свои подразделения, которые уже начали бой — слышна ответная канонада нашей артиллерии.
— Господин полковник, — поворачиваюсь к Николову, — жаль оставлять вашего адъютанта без его мундира. К тому же, и сам мундир — не в лучшей форме. (О, каламбур вышел.) Если у вас нет иных приказаний, спешу вернуться в свой эскадрон.
— С богом, ротмистр, — Сергей Красенович крепко жмёт мне руку.
— Санинструктор Серебрякова, за мной! — Хватаю Соню за руку и влеку к выходу из приёмной.
Её тонкие пальчики крепко охватывают мою ладонь.
Меня словно электрический разряд пронзает. Чёрт, не время о личных чувствах думать, когда враг попёр в наступление! Тут уцелеть бы!
Прилетит шальной снаряд и всё, писец котёнку… И нам вместе с ним.
Только хочется верится, что тот, кто отправил меня сюда, сделал это не от скуки, а с какими-то конкретными планами и намерениями на сей счёт. Значит, будем считать, что моя миссия ещё только в разгаре…
Людской водоворот выносит нас на улицу. Проталкиваемся к коновязи. В сёдла!
— Соня! Рысью! Не отставай!
Пришпориваю коня. Бросаю взгляд через плечо. Соня на своей лошадке держится чуть сзади. Умничка! Даже не другая… другой на её месте бы сдрейфил, а она — молодцом, никакой паники.
Вот с кого надо брать пример.
Стучат копыта по пыльным улицам Лаояна. Вражеская канонада усиливается. Хорошо, что бьют японцы только по нашим линиям укреплений, сам Лаоян их пока не интересует в качестве артиллерийской цели.
И всё равно, как уже отмечал — от случайного снаряда никто не застрахован.
Город остаётся позади. Дорога петляет среди возделанных полей, втягивается в предгорный лес.
Наши с Соней кони бегут бок о бок. Девушка бросает на меня встревоженный взгляд.
— Николя, как думаете, у нас получится отбить японцев?
— Естественно. Командование хорошо подготовилось к их наступлению. Две линии обороны, плюс старые укрепления самого Лаояна…
Стараюсь придать голосу уверенность, хотя самого гложут сомнения — в моей родной реальности, при тех же условиях, по итогам кровавой месиловки Куропаткин велел армии отступить, опасаясь фланговых охватов и окружения.
Здешний командующий — точь в точь, как его двойник в нашей истории. Очень нерешительный и чересчур осторожный. И присутствие в обоих армиях демонических существ никаких изменений в общий ход событий в этой реальности не вносит.
Правда, в отличии от моего мира, здесь японское наступление задержалось почти на неделю. Неужели, это результат нашего дерзкого рейда по японским тылам?
— Соня, прошу вас… Нет, умоляю — не лезть в окопы на передний край, а оставаться на санитарном пункте. Мы постараемся обеспечить доставку раненых к вам.
— А…
Прерываю её:
— А если с одной отважной девушкой с прекрасными волосами что-то случится на переднем крае, кто тогда будет оказывать первую помощь раненым?
Серебрякова фыркает.
— Надо же! А я думала, причина, что эта девушка не безразлична свежеиспечённому ротмистру и герою войны!
Ох и остёр язычок у мадмуазель Серебряковой.
Накрываю её пальцы своей ладонью — это непросто сделать на скаку, но нам нет преград ни на суше, ни на море…
Рука Сони под моими пальцам вздрагивает, меня, словно, пробивает небольшим электрическим разрядом.