Тщательно осмотрев ствол шахты, я принял решение включить основной фонарь. Тут было довольно холодно. Самые яркие предметы — наши собственные тела. В таких условиях ориентироваться не очень-то удобно.

Клеть подъёмника была заблокирована на пандусе. В её решётчатом полу имелся люк. Очень удобно крепить лебёдку подъёмника, крючья встали как влитые. И всё-таки страховочный трос я закрепил отдельно, забив пару костылей в стык между входным люком и бетонным стволом.

Стены шахты были сырыми. Посветив вниз, я обнаружил, что часть ствола заполнена водой. Подземелье с отключенными системами жизнеобеспечения постепенно затапливалось.

На нижнем горизонте вода стояла по щиколотку. Нам пришлось как следует повозиться прежде, чем мы смогли разблокировать входной люк. Он был снабжён довольно хитрым механизмом, предотвращающем случайное открытие на случай затопления шахты, который работал независимо от электроснабжения. Пришлось его сломать, перекусив тяговый трос противовеса.

Я заподозрил, что в отсеке должен быль альтернативный способ эвакуации. Не может ведь так быть, чтобы его создатели сделали только один самоблокирующийся выход, верно? Эдакая система самозахоронения…

Люк открывался наружу. Я снял одну из рукояток, используя её как рычаг. Так удалось оторвать бронеплиту от паза. Вода сразу хлынула внутрь.

Здесь работало красное аварийное освещение, так что разведка, похоже, не обманула насчёт автономной системы жизнеобеспечения.

Я достал газоанализатор. Включил прибор и подождал, пока не дисплее появятся цифры. Метан два с половиной процента, углекислота в пределах нормы.

Переглянувшись, мы снова поднатужились и закрыли люк изнутри.

Коридор, где мы оказались, был довольно коротким. Метров пятнадцать, не больше. Слева и справа по паре сдвижных дверей. Я жестами показал Пуле, что беру на себя левую сторону. Тот кивнул в ответ.

За первой дверью было что-то вроде кухни: варочная панель, открытый холодильник, возле которого забросаны продукты, микроволновка, мойка. Рядом — четыре пластиковых стола. На одном лежит тело со вскрытой пустой грудной клеткой.

Хорошо, что мы не стали снимать изолирующие противогазы. Должно быть, вонь тут стояла знатная: тело уже начало разлагаться.

Возле столика с телом на полу и на стенах было множество коричневых, высохших следов босых стоп и ладоней.

Модификанты. Определённо, они здесь побывали.

Я вышел из помещения, чтобы предупредить Пулю. Тот уже стоял в коридоре.

— Там труп, — коротко сказал я. — Разорван модификантами.

Собственный голос казался мне незнакомым из-за переговорной мембраны.

— Ясно, — кивнул Пуля. — У меня чисто. Там склад белья и прачечная.

— Так, план меняем. Я открываю дверь, ты прикрываешь.

— Принял.

Их было четверо. Лётчики, пропавшие полтора месяца назад. Никто всерьёз уже и не рассчитывал на то, что их удастся вернуть: за такое время их могли несколько раз подвергнуть модификациям или в лучшем случае просто убить.

Я сделал знак Пуле оставаться вне поля зрения, после чего снял противогаз.

Лётчики были в плохом состоянии, лежали на полу среди какого-то тряпья. Однако минимум двое были в сознании. Смотрели на меня настороженно, но попыток встать не делали.

— Привет, мужики, — сказал я. — Свои. Мы вас вытащим.

От их реакции всецело зависели наши следующие действия. Модификанты, даже высших специальностей, не сдаются в плен. В безвыходной ситуации просто убивают себя, любым доступным способом.

Один из лётчиков пошевелился и приподнялся на локтях. Лицо истощённое, щёки ввалились, глаза блестят… сколько времени они провели здесь без еды? Вода у них, возможно, была — я заметил раковину и унитаз в углу помещения.

— Точно свои? — прохрипел лётчик.

И только в этот момент я его узнал. Черты лица, заросший седой порослью подбородок, слипшиеся грязные волосы — мало что напоминало героя, покорившего сердце Алисы там, в посёлке…

— Женя?.. — всё ещё неуверенно спросил я.

— О-о-о, фитнес-мужик! — улыбнулся лётчик и попытался встать.

— Тихо, лежи пока! — сказал я. — Вы сколько без еды? Вода была?

— Нас держали на голодном пайке последний месяц… три дня назад что-то случилось, к нам перестали заходить… вода исчезла… возможно, сегодня. Свет перестал меняться… его выключали на ночь…