Урожденный финский швед от возмущения покраснел и довольно комично принялся хватать ртом воздух.

— Если быть конструктивным у вас не получается, а уважаемый Антти добровольно признался в недостатке образования, озвучивать конкретику придется мне, — посерьезнел я и сложил руки на столе в замок. — Войти в XX век в нынешнем виде мы себе позволить не можем. Технический прогресс не остановить, и вся наша страна должна быть к нему должным образом приготовлена. Например, проект электрификации — если энергетический контур в Империи будет одного стандарта, а внутри Княжества — другого, будет плохо как Княжеству, так и приграничным губерниям.

К концу озвучивания мной личной взятки гостям за лоббирование новых правил жизни Княжества Леопольд взял себя в руки и погрузился в напряженные раздумья. Антти не отставал — «недостаток образования» не помешал понять намек.

— Необходимость электрификации очевидна! — поделился результатами размышлений Мехелин. — Я неоднократно поднимал как перед уважаемыми коллегами из Ландтага, так и перед акционерами моей фирмы вопрос о перспективности выработки и использования энергии электричества.

Стоп, Nokia еще не высокотехнологичная? А зачем мне тогда этот надменный очкарик? С нуля построить лучше что-то свое. Впрочем, если Леопольд за кусочек пирога готов «вписаться» в маховик перемен в Княжестве, я не против таковой ему выделить — в размере принесенной пользы.

— Прогресс — это здорово, — покивал я. — Рад, что хотя бы в этом мы с вами сходимся во мнениях. Однако сначала нужно определиться с тем, как нам в последний в истории раз провести в Княжестве серьезные реформы.

«Гости» аж подпрыгнули — «последний раз в истории» напугает кого угодно. Теперь нужно дать подсказку Антти, который, судя по выражению лица, мучительно пытается найти свое место в грядущих переменах:

— К примеру, в городах будет отлично смотреться трамвай. В отличие от гужевого и основанного на сжигании топлива транспорте, он экономичен и не производит грязи и копоти, то есть — экологичен. Полагаю, Княжество сможет произвести потребное количество рельс.

Увы, манящие экономические перспективы в голове Мехелина проиграли национализму:

— Ваше Императорское Высочество, неужели мы не сможем сделать так, чтобы упомянутые вами электрические стандарты в Княжестве и соседних губерниях были одинаковыми без изменений существующего порядка вещей?

— Существующий порядок вещей пришел к тому, что опубликованная в газетах неизвестными лицами ложь погрузила Княжество в хаос, а ряд должностных лиц — в том числе назначенных лично Его Императорским Величеством — начал совершенно безответственно и опасно для жизней и здоровья подданных Империи пользоваться ситуацией к своей политической выгоде, корча из себя борца за интересы добропорядочных финнов, — холодно ответил я, стерев улыбку с лица.

— Мы с коллегой по Ландтагу полностью разделяем ваше возмущение деятельностью упомянутых должностных лиц, — заверил более прагматичный Альстрём.

Этот, похоже, за долгую жизнь проникся концепцией «лишенного национальности капитала» и крепко запомнил принцип «если капитал не растет у тебя, он будет расти у кого-то еще». Ну или в силу «недостатка образования» понимает, что дальнейшие трепыхания лишь усугубят ситуацию.

— Не сомневаюсь, — покивал я.

— Ваше Императорское Высочество, каждый добропорядочный финн в случае необходимости защитить родной дом возьмет в руки оружие, — наконец-то начал торговаться Леопольд. — Зачем государственной казне нести дополнительные расходы на обучение и содержание финских контингентов?

— Государственная казна нужна в том числе и для того, чтобы иметь возможность обучать и содержать единообразно обученную и укомплектованную армию, которую государство будет применять по своему усмотрению, но неизменно на благо вверенных Господом Его Императорскому Величеству Подданных. Родной дом у нас всех очень большой, господа, и защищать его необходимо порой в весьма неожиданных местах.

В Африке прямо сейчас, например, мужики этим в широком смысле и занимаются, объясняя негритянской гвардии, что вот эта вот деревянно-металлическая штука умеет пулять из дырки кусочки железа во врагов, но сначала этот «кусочек» нужно в штуку засунуть — это же не магия, а типа дыхательная трубка, в которую «дышит» порох.

— Прошу Ваше Императорское Высочество не считать меня и других мужчин Княжества трусами, — подстраховался Леопольд, наконец-то понявший, что в этом кабинете могут докопаться до любого неосторожного слова. — Однако не могу не заметить, что ожидать от финнов проявлений героизма вдали от границ родного княжества не приходится.

— Ты же не знаешь, Леопольд, — ласково упрекнул его я. — В головы каждому финну заглядывать ты не умеешь, а берешься рассуждать так, будто да. Если жители Княжества останутся как сейчас — на особых правах, со своими командирами и со своим пещерным нацизмом в головах — да, чудес отваги могут и не продемонстрировать. Но если в подразделении будет двое финнов, десяток русских, тройка поляков, удмурт, калмык, несколько кавказцев, а командиром при них условный якут, получится не никудышное, озабоченная лишь границами малой Родины, формирование, а звено огромной Общеимперской боевой машины.