— Чего я хочу, так это знать, кто, черт возьми, пытается нас уничтожить и почему? — Ворчу я. Мои пальцы потирают виски. У меня такое чувство, что в моей голове устроили вечеринку маленькие гребаные отбойные молотки.

У Гейба звонит телефон, привлекая всеобщее внимание. Когда он отвечает, мы все молчим и ждем. Я уже собираюсь прочитать ему лекцию о том, как чертовски невежливо отвечать на звонки посреди собрания — чего он никогда бы не сделал в присутствии нашего отца, — пока выражение его лица не заставляет меня проглотить свои слова.

— Только что взорвались два здания на Первой улице, — говорит он.

— Какие именно? — Спрашиваю я его.

— G's и Marcello's, — говорит он, перечисляя два наших ресторана. У моего отца была страсть называть предприятия в честь своих детей. Он хотел, чтобы у общественности сложилось впечатление, что он действительно заботится о своей семье.

— G's? Я был там всего несколько часов назад, — говорю я. — Элли была в том гребаном здании. — Я смотрю на Гейба. — Иди и найди ее. Останься с ней. То, что они сожгли то же здание, из которого я только что вышел, явно не совпадение.

— Понял, — говорит он и быстро выходит из комнаты.

— Марсель, ты со мной. Пойдем, — говорю я, затем поворачиваюсь к Санто. — Выйди на улицы, сделай все, что в твоих силах, чтобы выяснить, кто, черт возьми, это делает.

Марсель молчит по дороге на Первую улицу. Когда мы подъезжаем, пожарные все еще поливают здание из шлангов.

Я нахожу Питера, одного из детективов, который работает на нас.

— Что случилось? — спрашиваю я его.

— Я надеялся, что ты мне расскажешь. В какой войне ты участвуешь, Джованни? — спрашивает он.

— В той, о которой я не знал, — выдавливаю я. — Кто-нибудь что-нибудь видел?

— Я поговорил с соседними предприятиями. Единственное, что они говорят, это то, что подъехал черный внедорожник и кто-то, кого они не смогли разглядеть, выбросил что-то из окна.

— Блять, — ругаюсь я себе под нос. — Марсель, возьми записи с камер видеонаблюдения, и пусть Гейб подключится к уличным камерам и найдет этот гребаный внедорожник.

— Я этого не слышал, — бормочет Питер.

— Ты никогда не слышишь. — Ухмыляюсь я.

— Кто бы ни нацелился на тебя, Джованни, они усиливают атаки. Сколько еще предприятий ты можешь позволить себе потерять? Не говоря уже о растущих счетах за уборку, — говорит Питер.

— Я плачу тебе не за то, чтобы ты следил за моей бухгалтерией, детектив. Найди гребаных мудаков, которые этим занимаются. Это твоя работа. Вот и выполняй ее, блять. Если только ты не хочешь узнать, что происходит с людьми, которые мне больше не нужны. — Я вопросительно поднимаю бровь, глядя на него.

— Я займусь этим, — говорит он, затем поворачивается и уходит.

Я достаю телефон и звоню Гейбу. Как бы мне ни хотелось позвонить Элли вместо этого, я не хочу, чтобы она знала, что что-то не так. Не хочу, чтобы она волновалась.

— С ней все в порядке, Джио. Она в своем кабинете, — говорит Гейб.

— Где ты? — Спрашиваю я его.

— Возле ее кабинета. Я только что ушел от нее, сказав, что ищу квартиру. — Смеется он.

— Хорошо, спасибо. Есть успехи с уличными камерами?

— Я сейчас вхожу в систему. Просмотр всего этого материала занимает больше минуты, — ворчит он.

Я вешаю трубку и убираю телефон в карман; мой взгляд возвращается к тому, что осталось от моего здания. У меня мурашки бегут по коже при мысли о том, что было бы, если бы Элли была здесь в то время. Если бы они проехали мимо всего несколькими часами раньше…

— Босс, вы должны это увидеть. — Подходит Джеймс, держа пластиковый пакет с листом бумаги внутри.

— Что это? — спрашиваю я его, уже протягивая руку, чтобы взять листок. Мои глаза сканируют слова, нацарапанные по центру.

Я буду пыхтеть и пыхтеть, пока все ваши дома не сгорят дотла.

— Что, блять, это за дерьмо? — Говорю я вслух, точно зная, что это. Потому что это чертова угроза. — Отдай ее Питеру. Пусть он проверит это на отпечатки пальцев. Кто-то возомнил себя волком — самое время применить наши охотничьи навыки, Джеймс, — говорю я ему.

— Сделаю, босс.

Глава 28

?

Я осматриваю нетронутое фойе. Пол выложен крупной белой мраморной плиткой, стены выкрашены в светло-серый цвет с белыми вставками. Кажется, вся моя квартира поместилась бы в этом вестибюле. Несмотря на то, что сейчас я живу с Джио, я всегда испытываю благоговейный трепет, когда захожу в эти многомиллионные дома.