– Рискованная игра, вообще-то, – буркнула Тильда, понимая, что все уже решено и вряд ли кто-то из подруг к ней прислушается. У Алины даже глаза загорелись, да и Лика не скрывала азарта: ей явно не терпелось поквитаться за критику своих лайков из инсты.

– А в чем, по-твоему, риск? – Алина скрестила руки на груди: знакомый жест, означающий, что она собирается спорить.

Тильда неопределенно дернула плечами:

– Мало ли… привяжется какой-нибудь идиот.

– И что? Как привяжется, так и отвяжется! – с вызовом воскликнула Алина. – В парке полно людей, и полиция дежурит, так что никакого риска не вижу. И вообще, можешь не ходить, никто ж тебя не заставляет.

– Я с вами, – поспешно ответила Тильда. Ей не хотелось оставаться дома в выходной: мама, как всегда, завалит поручениями, да и пятилетний Женька будет крутиться рядом и совать нос во все ее дела. Когда отец находился в командировке, как сейчас, брат ее особенно донимал. Тильде приходилось прогонять Женьку из своей комнаты, тот с ревом бежал жаловаться, и мама тотчас начинала читать ей бесконечные нотации.

После таких размышлений идея с офлайн-лайками показалась ей вполне привлекательной.

Вспомнив об этом, Тильда окончательно просыпается и набирает Алине ответное сообщение: «Уговор в силе, без меня не начинайте». Выбравшись из кровати, подходит к большому, в полный рост, зеркалу. Улыбается своему отражению. На щеках проступают глубокие ямочки. Глаза – папины, светло-голубые, прозрачные – сверкают озорным блеском. Волосы – тоже его, белоснежные и пушистые, – всклокочены после сна, отчего кажется, что на голове помятый сугроб. Тильда берет щетку и расчесывает их, превращая в искрящийся водопад. «Держитесь, девочки! Сегодня все офлайн-лайки достанутся мне!»

Она идет в ванную, плещет в лицо холодной водой до тех пор, пока на фарфоровой коже не проступает розовый румянец. Собирает волосы в высокий «хвост», сбрызгивает духами, с наслаждением вдыхая их аромат с горьковатыми нотками ветивера. Из кухни доносится звон посуды. Мечтая о кофе, Тильда направляется туда. Мама стоит у раковины к ней спиной, Женька сидит за столом, ковыряя вилкой творожную запеканку. Кот Бармалей, устроившийся рядом на табурете, таращит свои зеленые глаза-блюдца, внимательно наблюдая за движениями Женькиной руки: ждет, когда отлетит очередная крошка.

– Всем привет! – Тильда целует маму в щеку, а Женьку в макушку.

Мама фыркает:

– Не успела проснуться – уже парфюмом облилась! Садись завтракать.

– Я только кофе… – Тильда жмет кнопку кофемашины. Дымящаяся темная жидкость наполняет чашку. Первый глоток – самый вкусный, с пенкой.

За окном – весна. Деревья еще голые, но издалека кажется, что кроны подернуты зеленоватой дымкой: почки на ветвях уже полопались. А птиц на них – видимо-невидимо! От задорного птичьего щебета Тильде становится радостно и хочется петь.

– Я планирую сегодня уборку генеральную сделать, окна перемыть. Поможешь? – спрашивает мама, не оборачиваясь.

Настроение тут же портится.

– Мам, я с девчонками через два часа в парке встречаюсь. Мы договаривались.

– Эм-м… Ну, ладно, иди уж, сама управлюсь. Женьку только с собой возьми. Пусть тоже воздухом подышит, да и мешать мне не будет. А то все-таки окна… не дай Бог!

– Ма-ам, ну зачем он мне там нужен?! – протестуя, кричит Тильда.

– Я тоже хочу в па-ар-рк! – орет, как сумасшедший, пятилетний Женька, подскакивая на стуле. Тарелка тоже подскакивает, остатки запеканки летят на пол, а следом за ними с хищным взглядом прыгает Бармалей.

Мама молча закрывает кран, вытирает руки, оборачивается и устало смотрит на Тильду. У нее всегда такой взгляд, хоть утром, хоть вечером, когда ей надо заставить дочь что-нибудь сделать. Если взгляд не действует, начинаются нотации.

– Знаю, знаю, я – плохая сестра! – говорит Тильда, опережая ее. – Ну, а что поделать, уж какая есть. Я вообще-то не горела желанием сестрой становиться.

Мамин взгляд тяжелеет.

– Остаешься мыть окна, а я пойду с сыном в парк, – цедит она.

– Я тоже буду мыть окна! – вопит Женька. – С Тильдой!

В наступившей тишине слышится лишь чавканье, доносящееся из-под стола: Бармалей доедает запеканку.

– Извини, мам, не знаю, что на меня нашло, – произносит Тильда с виноватым видом. – Конечно, я погуляю с Женькой.

Мама сразу смягчается.

– Только смотри за ним как следует. Не забывай: он еще малыш.

Женька выбегает из кухни, но через мгновение возвращается с пластмассовой корзинкой-переноской для животных и начинает запихивать в нее упирающегося Бармалея.

– Это еще зачем?! А ну, отпусти кота! – Тильда пытается отобрать у брата переноску, но тот обхватывает решетчатый короб двумя руками и кричит: