Технически, ретрит мог бы работать и без меня и других работников ранчо. Ей не нужно было хозяйство, чтобы поддерживать ранчо в рабочем состоянии. И всё же, Аврора так хотела. Она хотела, чтобы я — и другие ребята, конечно, — остались.

И всё же, всё казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой. Как будто я чего-то не понимал. Где-то во всех ярких, раскрашенных в разные цвета частях плана была проблема, которую никто не предусмотрел.

Потому что так устроена жизнь.

Так же, как тогда, когда мне впервые представилась возможность управлять ранчо — заниматься работой, которая мне нравилась. Всегда что-то ждало за углом. Твоя девушка уходит от тебя к кому-то более успешному. Твой отец разочаровывается в тебе. Твоё ранчо передаётся на продажу какой-то надоедливой британской девчонкой.

Что бы ни было, оно напоминало мне о том, что я не всегда мог иметь всё, чего хотел, я просто надеялся, что пробуду здесь ещё немного, прежде чем что-то ещё произойдёт. Даже ещё один месяц — больше, чем я ожидал.

— Хорошо, хорошо! — Аврора подняла руки, чтобы сдаться, прежде чем повернулась к Скауту, и на её лице появилась решимость. Делая глубокий вдох и медленно выдыхая, Аврора стала на табурет, который я взял, чтобы помочь ей взобраться на лошадь, а затем прошептала себе под нос:

— Мой страх не знает моей силы. Я могу это сделать.

— Господи. — Я прикрыл улыбку рукой, но она всё равно бросила на меня сердитый взгляд.

Внезапно расправив плечи, Аврора ухватилась за поводья и луку седла, затем поставила ногу в стремя и вскочила в седло. Осознание того, что у неё получилось так естественно, отразилось на её лице, когда она заёрзала в седле, и Аврора взвизгнула, а на её земляничных губах появилась лучезарная улыбка. Полуденное солнце отразилось от её медных волос, создав вокруг них золотой ореол.

Находившись так высоко над землёй, она выглядела почти как ангел.

Я похлопал Скаута по шее за то, что повёл себя так спокойно с ней, и кивнул Авроре.

— Молодец. А теперь держись.

Она всё ещё сияла от гордости, когда я забрался на табурет и протянул руку к седлу.

— Эм. — Голос Авроры остановил меня. Она нахмурила брови. — Что ты делаешь?

— Забираюсь на лошадь. На что, по-твоему, похоже, что я делаю?

Аврора сглотнула, мой взгляд приковался к её горлу.

— Да, но почему?

— Я ни за что не позволю тебе ехать одной прямо сейчас. Я не хочу гоняться за тобой из-за того, что у тебя внезапно сорвалась с места лошадь.

Вот почему я выбрал для неё Скаута — он самая сильная и спокойная лошадь на ранчо, так что я знал, что какое-то время он справится с нами обоими. Пока я не буду уверен, что Аврора научится ездить сама. Я бы предпочёл не проводить свой день в невероятной близости от человека, который так легко действовал мне на нервы, но я также не хотел быть ответственным за то, что Аврора упала с лошади. Доставка её в больницу отняла бы у меня слишком много времени.

Прежде чем Аврора успела ещё что-то предпринять, я забрался на Скаута, устроившись на подушечке за седлом. Тело Авроры напряглось, и я немедленно пожалел о своём решении, потому что мои чувства в данный момент зашкаливали. Сильный цитрусовый аромат, исходящий, должно быть, от её шампуня, наполнил мои легкие, я ощущал его накатывающими волнами. От её тела, почти касающегося меня спиной, исходило тепло.

Я старался не прижиматься к ней слишком сильно из уважения, но моё тело всё равно возбудилось сильнее, чем следовало бы. Честно говоря, я не помнил, когда в последний раз был так близко к женщине…

Не-а. Не буду думать о таком.

— Итак, — я прочистил горло и быстро протянул руки перед Авророй, чтобы положить свои их на поводья поверх её, — держи ноги в стременах, а руками крепко держи поводья. — Я подождал, пока она сделает всё, чувствуя, как напряглись её руки под моими, и понял, какие они маленькие. — Хорошо, чтобы он тронулся с места, слегка сожми его ногами.

— Ого! — Аврора окаменела ещё больше, когда Скаут начал осторожно обходить загон, и я слышал, как её дыхание внезапно участилось.

Сидеть верхом на лошади для меня настолько естественно — даже успокаивающе, — что мысль о том, что Аврора могла испугаться, поставила меня в тупик. Но у меня за плечами годы верховой езды, и я знал, что ей нужно расслабиться в движениях, иначе она не испытает блаженства от пребывания в седле. Я не мог позволить страху взять над ней верх сейчас.

Убрав одну руку с поводьев, я погладил её по плечу, попытавшись успокоить, и по коже пробежались мурашки.

— Эй, расслабься. Так будет удобнее. Я позади тебя, так что не позволю тебе упасть.