Шрифт:
— М-м-м…
— Кар-р-р, — согласилась я. Озабоченно попрыгала вокруг тела и упорхнула обратно — за своим шелковым стаканчиком. Слава всем богам, уже стемнело, мой променад до фонтанчика и обратно остался незамеченным.
Первую порцию жидкости пришлось вылить несчастному злодею на голову. Чтобы привести в чувство. Второй порцией он кое-как умылся, больше размазывая кровь по лицу, чем смывая, и только в третий раз он сделал несколько глотков.
Вроде бы оклемался?
— Карр? — Я на всякий случай принесла четвертый стаканчик воды, поставила его на пол и выцарапала рядом с ним иероглиф, означающий лекарства. Может, пленник сказал проверить аптеку, чтобы лечиться?
— Ты привлечешь внимание, если полетишь в аптеку. Опасно, нельзя.
Бедняга еле языком ворочал.
— Карр, — согласилась я и притихла, задумавшись, как еще я могу помочь. Жалко же…
Злодеюку повело, и он едва не завалился обратно на пол, но все же удержался, тряхнул головой, словно пытался разогнать туман перед глазами.
Что-то победившее добро мне совсем не нравится…
— Что ты там принесла?
Я быстро подтащила закрученные в полотенце полоски вяленого мяса.
— Карр!
— О, да у меня сегодня пир. — Он улыбнулся и вдруг, позеленев, потерял сознание.
А я с испугу словно взорвалась перьями, одновременно меня скрутило-согнуло-вытянуло, и я обнаружила себя сидящей на полу в своем родном теле. Но если у злодеюки хотя бы полупрозрачные штаны имелись, то на мне не было ни нитки.
Ек-макарек!
Зато у меня есть руки. И ноги… и возможность оттащить несчастного на матрасик. Уложить там, даже не думая стесняться, все равно у него глаза закрыты, ничего не разглядит. А если разглядит… да ладно. Небось вскрикнет от потрясения, с обнаженкой в древнем Китае туговато. В любом случае я пойму, что мои прелести в опасности, и успею что-нибудь придумать.
М-да… последний стаканчик воды очень пригодился. Я вспомнила кучу роликов с ютуба, тиктока и, главное, китайского доуиня, почесала в затылке и решила: даже если в злодеюке остались какие-то ошметки местной магии, она все равно не берется из воздуха. В смысле — духовная энергия в здешней системе получается из тела. А тело, если оно не умеет еще впитывать энергию солнышка и развлекаться инденией, надо снабжать ресурсами.
Кормить надо, короче говоря. Так что я попросту нажевала мяса с водой, а получившуюся кашицу скормила бессознательному злодею с губ в губы.
— М-м-м… — Пленник не мог сопротивляться, пока валялся в таком состоянии. И брезгливость его не донимала, потому что он послушно сглотнул раз, другой… и вдруг ни с того ни с сего без предупреждения взвился с подстилки, схватил меня за плечи, повалил на матрасик и… принялся целовать!
Ек-макарек!
Нет, я слышала, что в экстремальных ситуациях у людей может включаться инстинкт размножения: сам помру — хоть гены свои оставлю. Но от дохлого принца я подобной активности не ожидала и потому натурально растерялась.
Если бы он дальше поцелуев полез, я бы его быстро успокоила или даже упокоила, но он не пытался меня удержать, насильно вдавить в матрас, грубо облапать, наоборот, он лишь придерживал меня за плечи так бережно, словно я была хрустальной.
Никогда ни один мужчина не смотрел на меня так… словно я для него весь мир, словно я его солнце, его жизнь, его величайшая драгоценность.
— Яо-Яо, я так скучал. Я наконец-то последовал за тобой, моя небесная фея.
Он чуть отстранился, заглядывая мне в глаза, и я, увидев абсолютно счастливую беззащитную улыбку, просто не смогла его оттолкнуть.
Только что он имеет в виду? За кем и куда он последовал? Он явно обознался и принял меня за другую девушку. Его… наложница? Мне стало неприятно — таять от взглядов и слов, предназначенных другой, слишком жалко и похоже на подлое воровство.
— Яо, ты злишься на меня? За что? Прости.
— Нет…
Он точно злодей? В отличие от барышни Пей он совершенно не похож на мерзавца. И вообще он мне с первого взгляда понравился. Умом я понимала, что самый приятный и симпатичный человек может быть злостным преступником, но сердце не верило.
Я вдруг поняла, что хочу обнять его, утешить… поцеловать. От имени этой неизвестной Яо-Яо, что ли?!
Разобраться я не успела. Взгляд пленника начал обретать осмысленность. Принц тряхнул головой, крепко зажмурился. Я отчетливо осознала, что, как только он откроет глаза, он не только потребует объяснений, но и оттолкнет меня.
Только не это!
Глава 9
Когда он распахнул свои бездонные сиреневые глаза, я, сама не знаю как, уже превратилась обратно в ворону. И сидела на матрасе, растерянно моргая. Потом встрепенулась, вся распушилась и недовольно выдала: