– Хорошо-то как, хорошо-то как, – мурлыкал он, а потом, посмотрев на застывшего в оцепенении Игоря произнес:

– Родной, ты чего? Спокойно, спокойно, это ж я.

Легким движением он оттолкнулся руками от ограды и пролетел вперед метров пять, чтобы обнять и прижать к себе Игоря.

На лице того, вначале возникло замешательство, тут же сменившееся отвращением. Игорь почувствовал, что касается не ткани телогрейки, свитера и штанов, а искусно подражавшим им образованиям из плоти. Он даже успел разглядеть, как в глубине грязная телогрейка приобретает красноватый оттенок и соединяется со свитером и шеей старика прожилками. А еще он успел разглядеть как на ладонях улыбавшегося человека раскрываются челюсти со множеством рядов мелких зубов. Старик, обняв его, начал быстро водить по нему кистями рук.

– Спокойно, спокойно, это же я, – улыбаясь, продолжал повторять он.

Уже крик Игоря оглушал убегающего в обратную сторону, к тропе, Матвея. Помогать Игорю, как и Нине, как и любому, кто попадал в объятия старика, было бессмысленно. Тут надо было бежать.

Куда бежать? Вот вопрос. На тропу в метрах пятнадцати от бегущего старосты прямо сверху приземлились еще трое стариков. Двое мужчин и одна женщина. Точные копии тех, кто расправлялся с супружеской четой у землянок.

– Летают они теперь что-ли? – промелькнула мысль у Матвея.

– Ты, чего родной? Это ж я, – с улыбкой произнес один из приземлившихся.

– Куда, вправо? За дерево, успею? Потом попытаться через чащу – лихорадочно соображал Матвей. – Надо попытаться!

Он прыгнул. Старик, видимо, прыгнул за ним, преодолев в долю секунды расстояние до дерева, поскольку Матвей увидел его прямо перед собой.

– Рискнуть ударить? Терять более нечего? А общине-то конец, – мысли с чудовищной скоростью, неслись в его голове.

И вдруг старик исчез. Без следа. Не развалился, не упал. Просто исчез.

Еще не понимая, что происходит, ошеломленный Матвей, на всякий случай побежал к чаще. У первого здорового куста он остановился, чтобы все же оценить обстановку – стариков нигде не было. Он встал как вкопанный.

Стариков не было. Неподалеку от дерева, где он попытался несколькими секундами ранее, укрыться от преследования, стоял на полусогнутых ногах Николай. В руках он держал предмет, напоминающий фонарь, видимо тот, который Игорь нашел в рюкзаке. Лицо Николая было перекошено, рот приоткрыт, глаза бегали, он тяжело дышал. Его руки тряслись, когда он вставлял в излучатель капсулу. Собака жалась к его ноге. Внезапно, она развернулась в сторону землянок и зарычала

Оттуда вышли те двое стариков, что съели Игоря и Нину.

Николай дернулся, закричал, но все же направил «фонарь» на них.

Старики исчезли. Без следа.

Он тяжело выдохнул и обессиленно сел на землю. Собака стала облизывать его лицо, успокаивающе скуля.

Матвей в изумлении смотрел на него. Такого он не то, что не видел никогда в своей жизни. Такого он даже не мог себе представить. Непреложной, выученной с самого начала Войны истиной было то, что стариков убить невозможно. Мощнейшие военные подразделения не могли справиться с ними. В отчаянии, когда количество жертв стариков уже перевалило за десять миллионов, правительство приняло решение нанести по их скоплениям удары вначале тактическим, а затем и стратегическим ядерным оружием. Старики прекрасно пережили эти удары.

Их нельзя было убить. Можно было только остановить, отпугнув магнолиями. И то не в больших городах. Этот парень же просто заставил их исчезнуть.

Община наполнилась шорохом. Никто не кричал. Большинство было хорошо натренировано. Они просто бежали из своих землянок подальше от главного ужаса всех пятнадцати последних лет.

Стоять! – заорал Матвей. – Старики исчезли! Он остановил! – он показал рукой на сидевшего на земле и тяжело дышавшего парня.

Те из бегущих, кто сохранил в панике остатки рассудка, остановились, огляделись и принялись останавливать других.

Матвей подошел к Николаю. Тот с трудом поднял на него глаза, продолжая тяжело дышать. Герда села рядом с ним и почти торжествующе смотрела на Матвея.

– Магнолии уже бесполезны, – прошептал Николай. – Когда стариков становится в том или ином месте больше определенного количества, им уже глубоко наплевать на магнолии. Даже если вы все ими засадите.

– Это мы знаем, – медленно произнес Матвей, – но откуда же их столько здесь?

– Их становится все больше. Они стягиваются к Москве, и не только к ней. Другие регионы тоже под ударом. Мы и раньше сообщения получали о том, что их больше становится, а когда летели сюда из Екатеринбурга на вертолете, сами увидели. Их становится очень много. И сильнее они теперь. Вы видели, как они прыгают?

Матвей кивнул.

– Раньше такого не было. А теперь они прыгают так, что вертолет сбить могут. Скоро, наверное, и самолеты будут сбивать. Мой вертолет так и сбили где-то неподалеку отсюда. Вся моя группа погибла. Я и Герда чудом, понимаете, чудом выжили. Уж простите, но дни Вашей общины сочтены.

Парень замолчал, продолжая тяжело дышать, потом продолжил:

– Есть только одно средство теперь, чтобы их остановить (он взглядом показал на прибор рядом с ним, и погладил его), но зато самое надежное. Излучатель нормальности способен заставить всех их исчезнуть. Всех.