— «Сисоя Великого», «Мономаха» и «Донского» нужно было оставить, обязательно оставить, ведь корабли прошли ремонт и вооружены скорострельной артиллерией. Остальных увести только в одном случае — на Балтике перевооружить на новые орудия, чего до настоящего момента так и не сделано, ибо новых стволов нет, и заказы на них не сделаны. Только сейчас ситуация изменилась, но ждать новых пушек нельзя — броненосцы должны уйти как можно скорее — нам нужен количественный перевес над японским флотом, примерно полуторный, и мы сможем этого добиться за полгода.

— Да, мне докладывал Григорий Павлович, что все корабли его отряда пришли на Балтику в лучшем состоянии, чем когда уходили. Он выразил недоумение странным решением адмирала Авелана, но Сергей Юльевич посчитал, что свои демарши мы должны подкреплять действиями. На этом также настаивали министр иностранных дел и генерал Куропаткин.

Кто бы сомневался в такой поразительной недальновидности — Рожественский даже не удивился. Нагло, с угрозой применения силы, отобрать у японцев завоеванный ими у китайцев Порт-Артур, потом дать деньги побежденным, чтобы они выплатили победителям, и быть уверенным, что эта подачка успокоит самураев. Затем занять войсками Маньчжурию, ясно выказать намерения об овладении еще и Кореей, и наивно думать, что демарш с уводом части эскадры успокоит японцев.

Это не только стратегический просчет — идиотизм чистой воды. Самим подставить горло убийце, с надеждой, что тот не схватится за нож!

— Японские корабли линии сильны, государь, не стоит обольщаться — ведь они новейшей английской постройки. И надобно признать, что вражеские броненосцы и броненосные крейсера имеют качественное превосходство — у них больше площадь забронированной поверхности борта. Следовательно, наши шестидюймовые пушки практически бесполезны — они просто не пробьют такую защиту. В то время как японские 152 мм орудия имеет в шесть раз больше взрывчатки в фугасах, и нанесут страшный ущерб нашим кораблям, ведь большая часть борта на них не прикрыта броневыми плитами. Что касается двенадцатидюймовых снарядов, то у нас вес в двадцать пудов, а у противника на четыре пуда больше, и взрывчатки соответственно. При этом японцы будут диктовать условия боя — у них больше скорость на два-три узла. Так что нужно как можно быстрее создать значительный перевес в силах, благо корабли у нас есть.

Рожественский остановился, посмотрел на императора — тот благосклонно качнул головой, видимо, подобные мысли разделял после докладов. И продолжил говорить, уже проявляя горячность:

— Качественное превосходство неприятеля должно быть нивелировано значительным количественным перевесом в силах. Если нам удастся до ноября перебросить все имеющиеся броненосцы на Тихий океан — а это готовые к переходу в июле «Сисой», «Ростислав» и «Наварин», а с ними броненосцы береговой обороны, которые можно не считать, как и старые крейсера. А за ними в августе отправить новейшие «Цесаревич» и «Ослябя» в сопровождении «Баяна» и «Авроры», то мы будем иметь тринадцать броненосцев и четыре броненосных крейсера против двенадцати вражеских кораблей линии. А это уже залог победы над врагом, если, конечно, тот в самый последний момент не найдет где прикупить броненосцы — а такие есть у англичан. Вот это и будет означать, что как только оные отправятся в переход к берегам Японии, то война сразу же начнется по их прибытию.

— Что ж — вы правы, Зиновий Петрович, потому нам следует выкупить эту пару итальянских крейсеров, чтобы они не достались японцам. С пятью новыми броненосцами они составят очень сильную эскадру, которая окончательно закрепит наше господство. Вот тогда японцы горько пожалеют о своей беспримерной наглости!

Произнеся последние слова, император прищурился, и машинально коснулся ладонью головы. Адмиралу сразу же стало ясно, что Николай Александрович питает к Стране Восходящего Солнца застарелую ненависть…

Во время посещения Японии на цесаревича Николая в городе Оцу 29 апреля (11 мая) 1891 года на него было совершено покушение — полицейский Цуда Сандзо нанес два удара мечом по голове — но спас надетый на нее котелок. А в русском народе надолго укоренилась хулительное высказывание — «японский городовой»…

Глава 15

— Государь, все мои предложения направлены на одно — за самые короткие сроки усилить боевые возможности наших броненосцев и крейсеров, и поставить их, если не на один уровень с кораблями английской постройки, то близко к ним. Раз у нас хуже бронирование, и шестидюймовые снаряды будут недостаточно эффективны против хорошо защищенных неприятельских броненосцев, то потребно как можно быстрее увеличить артиллерийскую мощь, путем замены 152 мм на 203 мм орудия. Более тяжелому снаряду, в пять с половиной пудов, будет легче проломить броневую защиту вражеских кораблей, которая в оконечностях не превышает трех, максимум трех с половиной дюймов, причем гарвеевской брони у большинства из них. Перевооружению подлежат наши броненосцы, и в первую очередь строящиеся…

— Мне о том докладывал адмирал Дубасов, и как я знаю, заказы на изготовление восьмидюймовых орудий даны. К тому же начнется изготовление и десятидюймовых пушек для замены поврежденных и расстрелянных. К тому же, как я помню, у нас есть и береговые пушки этого калибра.

— Ваше императорское величество, простите, за год смогут изготовить всего два десятка 203 мм орудий. Двенадцать месяцев — и этого числа хватит только для вооружения двух новых броненосцев из пяти строящихся, по три ствола на борт вместо башен. И перевооружения только трех наших броненосных крейсеров — на «России» и «Громобое» дополнительно установить по паре таких орудий по носу и корме со щитами. На «Рюрике» произвести полную замену всех устаревших пушек Обуховского завода с длиной ствола в 35 калибров, с установкой уже полудюжины новых орудий, не удастся. И еще одну пушку на «Баяне» в щитовой установке по предложению вице-адмирала Макарова — между кормовым мостиком и четвертой дымовой трубой.

— Я дам указание, чтобы расстарались, и сделали больше, — негромко произнес император, призадумавшись. Рожественский решился произнести самое неприятное, как раз ту реальность, с которой придется смириться.

— Наши десятидюймовые пушки сразу трех типов — два предназначены для установки в башнях броненосцев, и один для береговых батарей. Последние в башни просто не войдут — они банально больше. В ГМШ пришел ответ из фирмы «Ансальдо» — наши орудия тоже не войдут в их башни, к тому же переработка проекта замены двух орудийных башен с 203 мм пушками на одноорудийные с 254 мм орудия и так оттянет срок вступления кораблей на три недели. Если вообще вносить изменения в башни, чтобы установить в них стволы береговых пушек, то сроки оттянутся еще на пару месяцев, и пушки придется ставить уже на Балтике.