Если выйти на Пикалов мост, то в поле зрения попадут все семь малых неразводных надводных мостов – «Семимостье». Тут-то и надо загадывать любые заветные желания.

Бывают места, где человека охватывает чувство подавленности, ощущение тревоги, и даже, казалось бы, беспричинного страха. В этом же месте дышится как-то по-особенному легко, душа просто осязаемо обретает крылья, и, кажется, что именно в это мгновенье всё задуманное обязательно свершится.

Именно таким, оказывающим магическое влияние, и считается Пикалов мост – одно из мистических мест Санкт-Петербурга.

Вот здесь-то, на набережной канала Грибоедова и расположился «Приют Паломника». А в центре всей этой магически-архитектурной прелести царствует величавый Никольский собор.

Храм поражает своим великолепием не только днем, но и в темное время суток. Яркие лучи прожекторов эффектно подсвечивают высокие золотые купола, стройные белые колонны и затейливую лепную отделку. Это один из самых ярких храмов Северной столицы, на который приятно любоваться и с суши, и с воды, во время экскурсий по каналам города.

Никольский собор окрашен в небесно-голубой цвет и богато украшен уникальной белой лепниной – религиозно-мифическим орнаментом. Храм венчают пять башен с куполами, сверкающими позолотой, которые при виде с высоты птичьего полёта образуют греческий крест. Колокольня собора – одно из самых узнаваемых и романтичных сооружений Петербурга.

Обойдя собор вокруг, конечно же, мы решили заглянуть внутрь храма. То, что мы увидели, просто потрясло нас своей красотой и торжественным величием.

Гордость собора – красивый резной иконостас с иконами, которые выполнены в традициях византийских изографов. В нижнем храме хранится почитаемая верующими икона Святителя Николая, написанная в XVII веке греческими мастерами. Икона украшена драгоценными камнями и мозаикой. Частица мощей святого находится в его медальоне в центре образа. Торжественное оформление и присутствующая настенная живопись создают свою неповторимую атмосферу.

Нам с Данилой повезло, в этот момент проходила церковная служба, где необычайно красиво и одухотворённо пел церковный хор.

Преисполнившись духовной умиротворённостью, мы с юношей пошли побродить по окрестностям мостов вечернего «Семимостья», наслаждаясь чудесными видами, благо была безветренная тёплая летняя ночь.

То ли благостное настроение, то ли магия светлых и тёплых питерских ночей, а то ли мистика этих мест, хотя, возможно и всё вместе, пробудили между нами с Данилой особую атмосферу доверия и близких товарищеских отношений, которые подвигли к откровенным и задушевным беседам на разные темы.

Данила рассказал мне, что сам он из Мурманска, а поездка в Петербург – это поощрение родителей за успешно сданные экзамены в девятом классе. Говорил он и о своих друзьях, и о гимназии, где будет продолжать учиться, и о своих планах на будущее. Рассказал молодой человек и про своих родителей, с которыми очень дружен, и про своего, уж очень интересного, с его слов, дедулю. Он так и назвал его – Дедуля. Какое трогательное отношение уже взрослеющего юноши к своему родственнику. Надо бы, при случае вернуться к разговору о нём. Уж очень заинтересовало меня такое по-дружески душевное отношение к уважаемому им дедушке.

Я тоже, разоткровенничавшись, решился рассказать Даниле о своих неуловимо мистических видениях, которые начали посещать меня всё чаще и всё явственнее.

Данила слушал очень участливо и так внимательно, что я поведал ему и о монахе-алхимике Сергиусе, который находился в монастырской тюрьме по указанию Папы Климента V, и о средневековом еретике Арнальдусе. Брат Сергиус в темнице уже которые сутки ожидал допроса Святой Инквизиции по причине поиска формулы создания «философского камня», и описания рецепта изготовления каких-то необычайных красок. Ему также вменялось незаконное чтение трактатов учёного-еретика Арнальдуса Вивальдуса о грядущем Конце Света.

Пронзительно ярко я чувствовал тогда реальность своего собственного присутствия в этой мрачной темнице и своими глазами видел всё происходящее, но, правда, как бы со стороны.

Тогда-то я и рассказал Даниле о том, что, кажется, виделсобственными глазами манускрипт учёного монаха Сергиусас рецептом изготовления невероятных красок и о том, что будто бы, когда-то давно, или именно в наши дни, я был, или ещё только буду, великим художником.

Может быть, я уже владел, или только ещё буду владеть тайной изготовления волшебных красок, используя которые меня или уже давно признали великим мастером, или ещё только вознесут на вершину славы знаменитых живописцев. Но, ведь я, кажется, всё знал заранее…

Боже, неужели видения опять стали будоражить моё сознание своим посещением…? Да-да. Я всё знал заранее…

Так за разговорами мы и не заметили, как подошли к «Приюту Паломника». Перед тем, как разойтись по своим номерам, мы условились о том, что завтра, позавтракав, направимся с экскурсией в Эрмитаж. Как и что именно мы будем просматривать – определим завтра. А сейчас пора и отдохнуть. Завтра будет трудный, но очень насыщенный впечатлениями день.