– Хорошо иметь такого друга, как Одиссей, – ответил Зи-дантос.

Мальчик увидел воинов в странных конусообразных шлемах и кожаных доспехах, которые пробирались сквозь толпу. У них в руках были толстые дубинки.

– Будет драка? – спросил он.

– Обычно до рассвета случается одна или две драки, – объяснил ему Зидантос. – Драк не избежать, когда есть крепкая выпивка, распутные женщины и несколько сотен моряков.

Воины быстро их остановят. Сегодня они разобьют несколько черепов.

– Они будут убивать людей?

Зидантос пожал плечами.

– Я знаю, что здесь погибло несколько людей. Глиняные головы. По большей части они отделаются головной болью и ушибами.

Ксандер оглянулся и посмотрел на группу людей, собравшуюся вокруг Геликаона.

– Почему хорошо иметь такого друга, как Одиссей? – спросил он.

Зидантос засмеялся.

– Твои мысли порхают, словно бабочки, мальчик. Тебе нужно немного поспать. Завтра будет долгий день.

– Я не устал, Зидантос, правда, я не устал. И я не хочу ничего упустить. Рядом он увидел предсказателя, изучающего руку моряка, и услышал, как тот обещает ему богатство в будущем.

– Откуда он все знает? – прошептал мальчик.

– Он не знает.

– Тогда почему люди отдают ему медные монеты?

Зидантос засмеялся.

– Потому что они легковерные идиоты. Потому что они моряки.

– Ты тоже моряк, – заметил Ксандер.

– Да, но я старый моряк. Можно дворцы построить на те монеты, что я отдал за обещания прочитать мое будущее.

– Могу я задать еще один вопрос?

– Ты похож на корабль с грузом вопросов. У меня такая же дочь, как ты. Маленькая Тея. Всегда хочет знать ответы. Откуда приплывают облака? Как в облака попадает дождь? Я ухожу в море от этих вопросов, парень.

– Ты поэтому уходишь в море? Честно?

Зидантос засмеялся.

– Нет, я просто шучу. Я скучаю по моим девочкам, особенно, по Фии. Она всегда плачет, когда я уплываю. Она ждет

вместе с матерью моего возвращения. Дочка прыгает и машет рукой, бежит в воду. – Он усмехнулся. – За детьми в любом возрасте интересно наблюдать, но, думаю, пять – это самое интересное время. Ну, какой у тебя вопрос?

– Море голубое, – сказал Ксандер. – Так почему его называют зеленым?

– Этот вопрос задает каждый моряк, который впервые оказывается в море. Я сам спрашивал об этом много раз, и получал разные ответы. Когда Посейдон стал богом моря, то изменил его цвет, потому что предпочитает голубой. Другие говорят, что там, где очень глубоко и нет кораблей, море сверкает, подобно изумруду. Египетский торговец однажды сказал мне, что изначально Зеленой называли большую реку в их стране. Нил. Она выходит из берегов каждый год, сметая на своем пути всю растительность. Поэтому река становится зеленой. Он объяснил, что человек, который первым проплыл по ней, назвал ее Зеленой, а потом это название перешло ко всем водоемам на земле. Точного ответа я не знаю. Но люблю слушать разные версии. Ты не согласен, что это название отражает величие моря?

– Да, – согласился Ксандер. – Это чудесное название.

Улыбка Зидантоса померкла, и мальчик увидел, что он смотрит на группу шестерых мужчин, которые стояли в отдалении и смотрели туда, где Геликаон сидел вместе с Одиссеем и командой. Незнакомцы столпились вокруг высокого широкоплечего воина. Он немного напоминал Аргуриоса выступающим подбородком и отсутствием усов. Но борода и волосы этого человека казались почти белыми в лунном свете. Мальчик заметил, что беловолосый молодой воин покачал головой, затем ушел вместе со своими людьми. Сидящий рядом Зидантос расслабился.

– Кто это были? – спросил Ксандер.

– Микенские торговцы. Ну, это они себя так называют. Это грабители, парень. Пираты.

Кудрявый гребец Ониакус подошел к тому месту, где они сидели. Он улыбнулся Ксандеру, потрепал его по волосам и присел на корточки рядом с Зидантосом.

– Здесь Коланос, – сказал он.

– Я знаю. Мы видели его.

– Может, послать людей на корабль за оружием?

– Нет. Я сомневаюсь, что Коланос захочет неприятностей в бухте Толстого царя.

– Счастливчику лучше спать сегодня на «Ксантосе», – заметил Ониакус. – Коланос, может, и не отважится на открытый бой, но с удовольствием воткнет кинжал ему в спину в темноте. Ты предупредил Геликаона?

– Нет необходимости, – ответил Зидантос. – Он видел их. Я буду присматривать за убийцами. Но все же будь начеку, Они-акус. И предупреди людей покрепче. Другим ничего не рассказывай.

Зидантос встал, потянулся и ушел прочь. Ониакус усмехнулся встревоженному Ксандеру.

– Не беспокойся, малыш. Зидантос знает, что делает.

– Эти люди – наши враги? – испуганно спросил мальчик.

– На самом деле, они враги всех людей. Они живут грабежом, воруют, убивают. Затем хвастаются своей храбростью и честью. Но микенцы – странный народ.

– Аргуриос – микенец, но он спас мне жизнь, – возразил ему Ксандер.

– Как я уже говорил, они – странные люди. Но это был храбрый поступок. Нельзя сказать, что они лишены храбрости. Всего, что угодно: очарования, сострадания, жалости, но не храбрости.

– Но храбрость очень важна, – возразил Ксандер. – Все так говорят.

– Конечно, это так, – согласился Ониакус. – Но она бывает разной. Микенцы живут ради битвы и военной славы. Меня это огорчает. Война – это враг цивилизации. Мы не можем развиваться во время войны, Ксандер. Она тащит нас назад, наполняя сердца людей ненавистью и мыслями о мести. – Он вздохнул. – Торговля – это ключ. У каждого народа есть,