– Я слишком стар для таких представлений, – сказал он. – Мне нужно крепко поговорить с теми недоумками, которые держали повозку. Проклятье, они чуть не сбросили меня на землю.

Он выглядел усталым. Геликаон обнял старшего друга за плечи.

– В мире будет уже не так весело, если ты прекратишь рассказывать свои истории.

– Да, сегодня была хорошая публика. Я обычно рассказываю историю с двумя циклопами. Странно, но с одним выходит лучше. Страшней… и как-то трогательней. – Он наклонился ближе к Геликаону. – Полагаю, этот мертвец один из людей Коланоса?

– Да.

– Никогда не любил Коланоса. Был с ним как-то на одном пиру. Ни разу не слышал, чтобы он хоть раз испортил воздух. Не могу доверять человеку, который ни разу не испортил воздух на пиру. – Геликаон громко засмеялся. – Не относись к этому так легкомысленно, парень, – продолжил Одиссей. – Это очень злой человек. В Микенах его называют Победителем духов.

– Я буду осторожен, друг мой. Скажи мне, во время представления ты не заметил высокую женщин в зеленом плаще? Похожую на богиню?

– На самом деле, заметил. Стояла справа от меня. Зачем тебе это? Она тебя ограбила?

– Думаю, да. Она похитила мои мысли.

Одиссей наклонился, взял кувшин с водой и напился. Затем положил его и громко отрыгнул.

– Мужчины должны осторожно выбирать женщин. Или нам надо брать пример с египтян, у которых их огромное множество. Поэтому одну или две плохих можно и не заметить.

– Думаю, Пенелопе будет интересно послушать, что ты сейчас говоришь.

Одиссей захихикал.

– Да, не сомневаюсь. Она оторвала бы мне голову. Но мне повезло, парень. Нет на земле женщины лучше, чем Пенелопа. Не могу представить себя рядом с другой женщиной. Может, и тебе повезет с Креусой.

Геликаон посмотрел на своего друга.

– И ты тоже? Неужели нет никого, кто бы ни слышал о планах Приама?

– Слышал, что ты отказался от нее. И Приама это не слишком обрадовало, парень.

– Его недовольство меня не волнует. А что касается Кре-усы… помню, как ты старался изо всех сил сказать о ней что-нибудь приятное. Ну и что ты сказал? А да, что у нее приятный голос.

– Так и есть, – согласился Одиссей, широко улыбнувшись. – На нее приятно посмотреть. Она просто ослепительна. И Креуса – сильная женщина. Но я тебя понимаю. Это не та женщина, ради которой я бы рискнул плыть домой во время шторма. Тебе следует жениться на ней, построишь еще дворцы вокруг Зеленого моря и поселишь в каждом из них по веселой жене. Говорят, что лучше всего женщины из Египта. Ты мог бы построить огромный дворец. Рабочий труд сейчас дешевый. Мне говорили, что ты покупаешь рабов сотнями.

Геликаон покачал головой.

– Я не хочу больше дворцов, Одиссей. Он потер глаза, и боль усилилась.

– Продажная Федра, конечно, не дочь царя, – продолжил Одиссей. – Но это женщина, которая порадует сердце любого мужчины.

– У нее много достоинств.

– Но ты ее не любишь?

Геликаон пожал плечами.

– Я не уверен, что знаю, что это такое.

Одиссей накинул полотенце на плечи и потянул спину.

– Помнишь, как ты упражнялся на деревянных мечах? Все движения, блокировки, контрудары, умение правильно стоять, держать равновесие?

– Конечно. Ты был суровым учителем.

– А помнишь, как впервые оказался на настоящем поле боя, где проливалась кровь, и воздух был пропитан страхом перед смертью?

– Да.

– Движения те же, но разница такая же большая, как Зеленое море. То же самое и с любовью, Геликаон. Ты можешь проводить время со шлюхой, смеяться и познать большое удовольствие. Но когда приходит любовь, разница огромна. Тебе доставит больше радости прикосновение к ее руке, улыбка на ее лице, чем сотня страстных ночей с кем-то другим. Небо кажется более голубым, а солнце светит ярче. О, сегодня я скучаю по своей Пенелопе.

– Сезон почти окончился, и зиму ты проведешь дома.

– О, я жду этого с нетерпением, – Одиссей поднял кувшин с водой и сделал глоток.

– Диомед просил меня напомнить тебе, – сказал Геликаон. – Он надеется, что ты возьмешь его с собой в плавание, когда он повзрослеет.

Одиссей засмеялся.

– Он – прекрасный маленький мужчина. Сколько ему сейчас?

– Скоро двенадцать, и не так уж он мал. Однажды он станет прекрасным царем, если будет на то воля богов. Я боялся, что он вырастет похожим на моего отца, холодным и бесчувственным. К счастью, у него душа матери.

– Ты удивил меня в тот день, Геликаон, – сказал Одиссей, – но это был приятный сюрприз, который расположил мое сердце к тебе еще больше.

Прежде чем Геликаон смог ответить, к костру подошли несколько воинов в конусообразных шлемах и бронзовых доспехах. Первый из них низко поклонился.

– Господин Геликаон, царь просит, чтобы вы посетили его дворец.

Геликаон встал.

– Передайте ему, что его приглашение – честь для меня. Я приду, но сначала вернусь на корабль и переоденусь в одежду, подобающую для царских покоев.