В маленьком мошаве, основанном на юге района Хевель-Шалом в 1981 г. жителями, эвакуированными из Синая после заключения мирного договора с Египтом, живут около 230-ти жителей.

Большинства членов отряда самообороны не было в мошаве, и террористы вошли почти без сопротивления.

Боевики ворвались в дом Йонатана Бен-Наима. Семья его сидела в «мамаде» — и боевики превратили этот дом в свой штаб.

Организовать оборону удалось с помощью сообщений в кибуцной группе.

Первые защитники мошава, РАВШАЦ и двое полицейских, вступили в бой с превосходящим противником.

При-Ган был спасен боевым отрядом Шломит. Их было трое, во главе с Бени Мешуламом, РАВШАЦем Шломит. Потом подтянулись остальные одиннадцать бойцов отряда самообороны.

Поселенцы явили замечательный пример боевого братства.

Отряд из Шломит и полицейские защитили мошав и не допустили резни и похищений.

Подкрепления регулярных сил они так и не дождались.

Авиан Коэн и Реувен Шишпортиш пали в бою за При-Ган. Несколько человек были ранены.

Погиб и один полицейский.

Бехор Свейд из Шломит поспешил на помощь друзьям, но попал в засаду и был убит.

Бой в мошаве шел несколько часов. Боевики, не ожидавшие, видимо, такого упорного сопротивления, покинули При-Ган на мотоциклах еще до прибытия ЦАХАЛа.

Быстрая реакция отрядов самообороны не допустила террористов в четыре населенных пункта в том районе: Гевим, Яд Мордехай, Зиким и Эйн ха-Бсор.

На подходе к кибуцу Гевим террористы наткнулись на военный джип с майором Пини Дороном, спешившим на свою базу. Боевики выстрелили в него и ранили. Он, тем не менее, известил отряд самообороны кибуца. После короткой перестрелки боевики изменили направление и отправились в Сдерот.

В кибуце Зиким отряд самообороны молниеносно собрался в то время, как боевики пытались прорваться на военную базу рядом, и отбросили их огнем.

В кибуце Яд Мордехай отряд самообороны с маленькой группой спецназа «МАГАВ» уложили несколько десятков боевиков, прорвавшихся на мотоциклах через контрольно-пропускной пункт Эрез. Войти в кибуц им не удалось.

В мошаве Эйн ха-Бсор отряд самообороны был готов к обороне еще до того, как к нему подошли террористы. В ходе перестрелки двое защитников мошава были ранены, четыре боевика убиты. В мошав террористы не вошли.

Хотя жителям этих четырех поселков не был причинен вред, всех их на следующий день эвакуировали.

Еще продолжалась резня в городах, мошавах и кибуцах, еще сотни террористов разгуливали по тропинкам между домами, убивая и поджигая, еще тысячи людей сидели, запершись, в укрытиях, еще отряды самообороны пытались остановить поток убийц, все текущий из сектора Газа, а первые раненые начали прибывать в больницу «Сорока» в Беэр-Шеве.

В «Сороке» с раннего утра шла обычная субботняя жизнь. Работал только дежурный медперсонал. В 6.30 пришло указание: укрыться в защищенные помещения. Это тоже была рутина для больницы, пережившей немало военных обострений со времени первого «Кассама», который упал на Беэр-Шеву 30-го декабря 2008 г.

Но очень быстро стало понятно, что это не очередной виток войны, который закончится через несколько часов или дней, — такой мощи ракетные обстрелы еще не достигали. Уже начали поступать первые раненые. Кто-то смог добраться на своей машине, кого-то привезли в амбулансах. Медики, рискуя жизнью, мчались в районы боев, пока туда еще можно было попасть. Возвращались не все. Машины скорой помощи попадали в засады на трассах. Эвакуация по воздуху началась гораздо позже.

В 7.37 из Сдерота прибыл первый раненый. Через 20 минут после этого больница перешла в режим аварийной ситуации со многими пострадавшими. Весь персонал срочно вызвали на работу. Прибыть смогли не все. Многие сидели, запершись в «мамадах» своих поселков.

«Сорока» пережила немало сложных ситуаций. Теракты, тяжелые аварии. Персонал умел быстро и эффективно оказывать помощь десяткам пострадавших, поступавших почти одновременно. Но никто не мог себе представить сотен раненых, которые прибывали бесконечной вереницей — и в этот, и в ближайшие дни. Из Сдерота, Офакима, с музыкального фестиваля в Реим, из приграничных поселков. Молодые, старые, дети, солдаты. До 13.00 привезли 283 человека. В 21.00 их было 623. Из них 120 тяжелых, 131 — средней тяжести, остальные ранены легко. Но все травмы требовали врачебного вмешательства. Были и те, кого везли в безнадежном состоянии. Кто-то из них скончался в приемном покое, кто-то — на операционном столе. И 42 раза звучала в эти часы сирена, что замедляло прием раненых.

В эти дни, в отличие от обычных, принимая раненого, не выясняли подробности. Многих записывали под номером с грифом «неизвестный», пока не приходили близкие и не узнавали его.

Иногда случались ошибки. Об одной из них рассказал доктор Амит Френкель.

В палате лежал раненый в тяжелейшем состоянии. Весь в бинтах. Лицо страшно обожжено. Пришли родители, которые вроде бы узнали его. 48 часов не отходили от его постели. Потом приехала их дочь, сидевшая до того в «мамаде», и сказала, что родители ошиблись. Это не ее брат и не их сын. Потому что ее брат и их сын погиб.