— Давыдов приказал тебя привезти, — мужик открывает дверь наглухо тонированного внедорожника и пытается засунуть меня на заднее сидение. — Да сядь ты уже! И так с огнем играешь!

Я на мгновение зависаю, когда слышу, что мы сейчас к Льву Сергеевичу поедем. И Шкаф пользуется заминкой.

Ловко хватает меня за затылок и просто швыряет в тачку.

— Ай! — громко кричу я, больно ударившись обо что-то коленом.

За мной захлопывают дверцу, и я понимаю, что снова вляпалась. И если меня сейчас отвезут не к Отшельнику, а еще куда, то назад живой я просто уже не вернусь.

Да и к Льву Сергеевичу сейчас ехать страшно. После того, как меня поймал Шкаф в клубе, напугав несостоявшегося насильника Дениса.

Я сажусь на сидение, и только сейчас замечаю за рулем Константина!

У меня прямо мурашки по позвоночнику прокатываются, и слабые лучики надежды мелькают в кромешной тьме.

Меня хотя бы не убьют и не трахнут. Это уже хорошо.

Машина трогается, шурша колесами по асфальту. Сквозь плотную тонировку я вижу выходящую из клуба обеспокоенную Тину с Женькой и Глебом. Подруга, наверно, в шоке от того, что я пропала.

Ни документов с собой, ни телефона. Даже написать ей не смогу.

И маму не смогу предупредить, что со мной все хорошо.

Хотя хорошего пока мало…

Тяжело и прерывисто дышу, стараясь успокоить разбушевавшееся сердце.

Слежу за дорогой внимательно, придвинувшись поближе к дверце. Рука лежит на ручке, пальцы дрожат. Если внедорожник свернет куда-то не туда, то я лучше вывалюсь из машины на ходу.

Но уже через пятнадцать минут за окном начинают мельтешить знакомые силуэты сосен.

Я немного расслабляюсь.

— Почему Лев Сергеевич решил увидеть меня именно сейчас? — набравшись смелости, спрашиваю у Константина.

Он молчит. Только мельком осматривает мое отражение в зеркало заднего вида.

— Как он узнал, что я пошла в клуб?

И снова в ответ тишина.

— За мной следили, да? — усмехаюсь собственной мысли, потому что она кажется мне практически нереальной.

— Да, — басом отвечает Константин.

Мое сердце ухает в желудок.

— Лев Сергеевич приказал за мной следить? — широко распахиваю глаза от шока.

— Ты задаешь слишком много вопросов для провинившейся шлюхи.

— Что? — шепчу возмущенно. — Никакая я не шлюха!

И снова эта поглощающая тишина в салоне машины.

Ужас просто!

То есть все это время я была под присмотром?

Поверить не могу…

Огни замка пробиваются сквозь размашистые ветки сосен, а я от нервов ерзаю по сидению и одергиваю подол короткого платья.

Вот теперь я по настоящему боюсь.

Лев Сергеевич не просто так стал за мной следить. Он будто чувствовал, что рано или поздно я попаду в такую вот ситуацию, как сегодня.

И я должна быть благодарна, что меня спасли от изнасилования, но мне не по себе.

Как смотреть в глаза этому сильному, строгому, холодному мужчине?

Мы не виделись чуть больше трех недель, и я уже и не надеялась на встречу. Но вот как все обернулось.

Меня везут в его дом, словно на казнь. И я дышать даже спокойно не могу. В горле першит и подташнивает из-за выпитого алкоголя.

Константин въезжает на территорию Отшельника, и у меня кружится голова от предвкушения встречи. Знаю, что Лев Сергеевич, наверно, будет недоволен мной. Но он захотел, чтобы я сегодня же приехала к нему!

Водитель тормозит прямо возле входа. Слышу лай огромных доберманов, и под кожей озноб нарастает. Дрожу вся от холода.

— Выходи, приехали, — цедит Константин сквозь зубы.

Дергаю ручку, и она поддается. Дверца легко открывается. А вот мне чтобы вылезти из огромного внедорожника приходится напрячься.

Ноги окаменели. В них словно пружины. Одно неловкое движение, и я упаду носом на ступеньки замка. Шатаясь, я с трудом держу равновесие, поднимаюсь медленно и неловко.

— М-даа-а-а-а! — недовольно цедит Константин за моей спиной.

Я судорожно выдыхаю и расправляю плечи. Нужно взять себя в руки, если хочу добраться до входа без разбитого носа.

Балансирую на каблуках, как канатоходец по тонкой ниточке, все же добираюсь до входной двери.

Собаки заливаются, как полоумные.