Шрифт:
— Это тебе, Александр Геннадьевич, то есть Злата Анатольевна, не пятидесятидвухлетний жирный алкоголик, страдающий от всевозможных болячек! — пробормотал я, яростно драя себя мочалкой, а в блондинистую головушку моей Златы все одно лез Серега, зараза такая, сколько его ни прогоняй оттуда. — Боже, если ты есть и слышишь меня, то спасибо тебе за все! Как же это хорошо быть снова молодым и снова здоровым! И совершенно наплевать, что в этот раз у меня не организм мужского пола! Да! Плевать! Так даже лучше! Этот раз я точно не просру!
Позже. В комнате.
Еще на пути в ванную, Злата учуяла обалденный запах свежей выпечки, доносящийся с первого этажа, с кухни.
Нужно туда! Срочно!
Но сначала…
Взяв аппарат, она набрала Серегу.
— Привет, Злат! — после довольно долгих гудков, услышала она его голос.
— Привет! Не помешала?
— Не может быть такого, чтобы ты мне помешала. Телефон просто в другой комнате лежал. Чем занята?
— Да я, вот, только недавно встала.
— Мне согревает душу факт, что Злата в мыслях обо мне с рассвета! — продекламировал он.
Злате внезапно вспомнилось, что снилось ей сегодняшней ночью. Кошмары, конечно, героями которых был Серега и та девица с фото.
— Не-не! Не совсем так. Не с рассвета. Я была в мыслях о тебе всю эту ночь, стихоплет! Правда, не только о тебе…
— А о ком это еще ты фантазировала ночью? — тут же поинтересовался юный ухажер.
— Слушай, я чего звоню-то… — сменила Злата «пластинку», и ее голос стал полон ехидства. — Мне тут вчера неизвестный «абонент» фотку одну прислал. Угадай, кто на ней изображен?
— Ну, если ты звонишь мне по поводу этой фотки, то…наверное, я?
— Да, Серег, так оно и есть. Ты! Собственной персоной. Слушай…
— А помимо меня кто еще на ней есть? — параллельно со мной спросил он.
— Вместе с тобой там присутствует второй человек, тот, о котором я думала сегодняшней ночью. Вернее, та. Девица. Очень симпатичная такая. Не могу не отметить, Сереж, у тебя определенно есть вкус! И ты ее, кстати, целуешь. В смысле, целовал, когда фотоохотник сфоткал вас. — голосок Златы был звонок и приятен, по крайней мере, она постаралась, чтобы он казался таковым, ибо ее девичья сущность пришла в натуральное бешенство.
Какая, оказывается, темпераментная штучка эта моя Злата! — подумала она.
Тем временем ответа с «той стороны» она так и не услышала.
— Сереж, я позвонила не затем, чтобы устраивать драмы…хотя бы уже потому, что этого наверняка желает отправитель фотки…но… — продолжила говорить Злата. — Если фотка была сделана до тех твоих слов, сказанных моей Злате… Ты же помнишь каких, да…?
А так оно, скорее всего, и есть. В смысле, сделана до, ибо наличествует и странная ретушь окружающей действительности, и прическа у Сереги совершенно не такая, как сейчас.
— … тогда, в общем, ладно!
В этот момент Злата ощутила столь негативный отклик от собственного тела, что решила, будто бы та Златка…прошлая…хочет придушить ее.
— Не мое дело, короче. — Злата едва не приплясывала на месте от переполняющих ее эмоций. — Но вот ежели после…
— Злат, стоп! Притормози, пожалуйста! — перебил ее Серега. — Давай начнем с того, что ты перешлешь мне эту фотку, а то я, блин, и понятия не имею, о чем идет речь!
— Окей, лови! — произнесла она, и через несколько секунд отправила файл.
Некоторое время на «той стороне» царила тишина.
— Злат! Я прошу…очень прошу…чтобы ты меня очень внимательно выслушала. Без эмоций. Хорошо?
А вот это было здорово, и не сказать, что пацану всего семнадцать!
— Затем и позвонила. — ответил она.
— Ладно, включи, пожалуйста, камеру. Хочу увидеть тебя. — попросил он.
— Погоди, сейчас оденусь, а то я из душа только вышла.
Быстренько переодевшись из пижамы в обычное домашнее, которое маман для нее здесь загодя приготовила, Злата уселась в типа «игровое» кресло (офигенное, кстати, но розовое…), а затем включила камеру телефона и, улыбнувшись Сереге, помахала ему ладошкой.
— Злат…а ты где? — вдруг спросил он.
Злата обернулась.
За моей спиной окно, а значит, он, хотя и не бывал у меня дома, понял, что я не у себя. — подумала она.
— У…как бы это сказать…короче, гощу у бойфренда моей маман.