Дома Никита оценил, как изменилась квартира. Дизайн был безупречен, но восторга Никита не чувствовал. Сколько крови под этими обоями? Сколько трупов замуровано в штукатурке? Нику на самом деле казалось, что отец заставил неких неудачников делать ремонт, а потом убил их, чтобы не платить.

Костя сразу пошёл в комнату отца. Отец, кажется, говорил с кем-то по телефону. Костя дёрнул ручку. Комната оказалось заперта.

— Занят. Подождём на кухне, — предложил он.

На кухне он заварил кофе. Приятный аромат разошёлся по помещению. Никита почувствовал уют.

— Так отец не говорил, сколько клиентов ходит в этот город? — спросил Костя.

— Нет. Я так понял, всё только начинается. Хотя я слышал, что он уже взял сотый за несколько месяцев. Почему он тянул время — не понятно.

— Он уезжал по делам. Я сам себе готовил всё это время, — вдруг вспомнил Костя.

— Удивительно, что он не приставил к тебе охранника, чтобы тот мутузил тебя для профилактики.

— Нет. Он не трогает меня с того времени, как ты его приструнил.

— Да, но он и сам изменился. У него что-то случилось? — спросил Никита.

— Не знаю. Я не спрашивал, но в последнее время он правда какой-то не такой. Рассеянный, что ли. Даже не знаю, когда он в последний раз приводил домой бабу. И на меня внимания не обращает, будто меня вообще нет. Делаю что хочу.

— Заработался, наверное, устал.

— Наверное.

Скоро отец вышел к ним. Выглядел он вполне бодро. Увидев Никиту, он еле заметно улыбнулся.

— Привет, Никита. Рад видеть тебя дома.

— Пап, Никита хочет меня завтра отвести в город грома. Я хочу пропустить очередь и взять деньгами, — тут же встрял Костя.

— Сколько тебе нужно и на что? Попроси, я учту, — ровно проговорил Григорий.

— Да какая разница?! Я просто хочу кучу бабла, что не ясно?

— Ну-ка успокоился. Разговор окончен.

Костя раздражённо фыркнул и вышел с кухни.

— Так что с клиентами? Когда мы начнём водить их? — спросил Никита.

— Скоро мы решим проблему с маркетингом.

— А в чём она заключается, эта проблема?

— В том, что никто не верит в то, что мы предлагаем. Мы перешли к абстрактным понятиям. Что у нас самая лучшая стратегия развития персонажей. Но и цены мы не раскрываем до последнего, все клиенты отваливаются. Сейчас мы ищем, где купить базы самых обеспеченных людей, интересующихся игрой. Будем искать клиентов среди них.

— Ясно. Всё сложно. А пока вы ищите клиентов, можно водить в город мою гильдию?

Григорий нахмурился и замотал головой.

— Нет. Исключено, — сказал он. — Никита, это золотая жила. И она будет существовать не вечно. Рано или поздно будет слив инфы. Тогда всё. Ты это понимаешь?

— Никому нельзя доверять, да? — Никита сник. Ему очень не нравилось, что отцу пофиг на его гильдию, но он его понимал. — Ладно. Сколько ты хочешь заработать? Есть какой-то предел, когда тебе станет пофиг на деньги? Или ты будешь жрать, пока не лопнешь?

Григорий гневно посмотрел на сына. Он не мог понять, толи Никита тупой, толи просто пытается его провоцировать. Григорий глубоко вздохнул и постарался успокоиться.

— Мне нужно время, чтобы ответить. Месяц. Два. Или полгода. Сейчас очень важно не торопиться и не делать глупостей. Слышишь, Никита? Вам я доверяю, потому что верю, что вы понимаете, что на кону.

— Значит, мы с Костей будем развиваться, а гильдия останется далеко позади. Это нас может разрушить.

— Я понимаю, что ты чувствуешь ответственность за партнёров в игре. Но для меня они чужие, и решение принимаю я, а не ты. Поэтому нечего грызть себя. Люди — твоя слабость. Подумай над этим.

— Так может ты вступишь к нам?

Да, кстати, почему ты не вступишь к нам? — внезапно Костя вернулся к ним.

Григорий мотнул головой.

— Нет. Я не буду играть. А вот Фоджину нужна будет ваша помощь внутри игры. К нам попала одна база, в которой много всяких выродков. Они будут платить нам.

— А какая наша роль? — спросил Костя.

Никита тут же вспомнил Корна, первого клиента, и сказал:

— Сообщить им об этом. Пап, ты на полном серьёзе хочешь дать нам эту грязную работу?

— Костя хотел денег. Будет получать их внутри игры, — сказал Григорий.

— Ага, спасибо. Только я не понял. А если они откажутся? — спросил Костя.

— Тогда их ждёт обличение, арест и суд, который закончится не в их пользу, — сказал Григорий.

Костя подозрительно рассмотрел сначала отца, затем — Никиту.

— Это не блеф? — уточнил он немного погодя.

— Нет. Они это должны понимать, иначе им же хуже, — сказал Григорий.

Никите было не по себе от того, что он согласился шантажировать людей. Он просто принял позицию отца, позицию сильного человека. Потому что хотел сделать ответный шаг ему навстречу. Что он сам думает о шантаже, он пока не знал. С одной стороны — они преступники, и плевать на них. С другой — почему они не в тюрьме и числятся в какой-то базе? В конце концов Никита решил не заморачиваться, ведь обличать людей — дело неплохое, и если брать деньги за молчание — ничего не случится, и это тоже неплохо.