Мария Мамонова
Звездная девчонка
Ну вот, опять... Знали бы вы, как мне все это надоело. Уже давно мне стало ясно, что я, как говорится, родился не в рубашке.
– Витька!.. Ви-тю-ха!.. Ребята, да он оглох.
Нет, я, конечно, не оглох, но меня просто выводят из себя такие вот окрики моих одноклассников. Ей-богу, доведут человека, и случится что-то ужасное. Не берусь даже предположить, что случится.
– ...Негов, дурак!
И ведь продолжают. Но не отзовусь. Лопну, но не отзовусь.
– Тебя зовет учительница, Негов, слышишь? Не ответишь, будет капут.
Ну это уже наглость. Придется отозваться. Когда я приплелся в класс, там бушевали страсти. В центре непоколебимой громадой возвышалась Зоя Антоновна. Увидев меня, она одним движением своих густых бровей восстановила тишину и строго сказала:
– Негов, стань у доски... Не прислоняйся...
– Окрашено, - сострил кто-то с "Камчатки".
– Восьмой "В", вы должны обсудить поведение Виктора Негова, решительно заявила Зоя Антоновна.
– Предоставляю слово Татьяне Провидоновой.
– Внимание... Наш микрофон установлен на стадионе имени мирового рекордсмена по толканию речей Татьен Привидение.
Это, разумеется, сказал Толстый и смолк: понимает, что сердить Зою Антоновну в некотором роде даже опасно. Я с тоской подпирал стену. Все обвинения в мой адрес летели мимо ушей. О другом я думал, другое было в голове...
– Ребята! Поведение Негова должно найти горячий отклик в наших сердцах. Мы не можем допустить дальнейшего морального опускания нашего товарища.
Ого! Если Татьен так начала, пожалуй, все мы можем не успеть на двенадцатую серию.
– Он регулярно получает двойки, прогуливает, грубит учителям. Пора принять решительные меры. Что вы предлагаете?
И чем только она их задела? В классе поднялось такое, начали кричать, что меня надо выгнать из школы... Коллективное письмо моим родителям написать... Просто поколотить...
– Итак, что ты можешь ответить товарищам, Негов?
– с сочувствием спросила Татьен, смотря на меня, точно на кляксу в тетрадке.
Что я мог ответить? Я вообще не умею с девчонками разговаривать, а тут нате - смотрят, будто на кляксу.
– Балда, кайся. Самое время, - шипел сзади Кастрюля, известный мастер подсказки.
– Неужели ты так ничего не ответишь на критику?
– чуть не плача спросила Татьен.
До чего же в нашем "В" классе обожают разбирать огрехи в поведении... По косточкам разберут. В порошок изотрут. И тут взяло меня зло - все Негов да Негов, почему?
– Нет, я отвечу, - с достоинством заявил я Татьен.
– Во-первых, ясно, что в тебе ораторского таланта ни на грамм. Во-вторых, с массами ты говорить не умеешь. В-третьих... В-четвертых...
Татьен прямо ошалела. Но я спокойно продолжаю:
– Если бы я был человеком некультурным, я бы тебе так сказал...
– Тут я сделал многозначительную паузу.
– Но я культурный, воспитанный и, видишь, молчу. И вообще не пора ли нам всем к голубому экрану? Телевидение расширяет кругозор.
– И это все?
– упавшим голосом спросила огорченная Татьен.
– Все, - как можно вежливее подтвердил я.
Ну, конечно же, на двенадцатую серию мы опоздали. Песочили меня еще добрый час. Обещали даже вызвать к директору. А я слушал и все думал: ну почему я такой несчастливый? Что бы ни случилось в классе, во всем я виноват. Все шишки на меня валятся. Все люди как люди, отличники, старательные, примерные... А я... Разве я виноват: какая-нибудь важная идея влезет в голову и все передо мной заслоняет.
А как валялись они, когда я загнул про некую планету Шуэй возле Денеба. Просто языки проглотили. Я рассказал им, какие люди там живут и что я персонально получил туда приглашение. Все на меня воззрились, ну в меня как понесло, не могу остановиться. Даже сам испугался, будто кто-то во мне за меня говорит.
Рассказываю им, что есть у меня девчонка знакомая оттуда, необычная такая девчонка. Волосы у нее серебряные, глаза горят, а когда улыбается, вся улица вокруг освещается, вот какая.
...И до чего ж это здорово - идти из школы! Зима. Уже темно. Снег сверкает. Деревья в кружевах из таких малюсеньких белых двоечек. Они мне всюду, эти двоечки, мерещатся, хоть бы раз пятерка привиделась. Небо черное, в звездах. Бреду и вдруг вижу - вроде кто-то идет впереди. Не было никого, а появился. И движется по-особому, словно танцует. Танцует не как мы на вечеринках всякие там трали-вали, а кружится вместе со снегом, и сквозь снежинки трудно рассмотреть, как он это выделывает. Мне, конечно, интересно стало, сил нет. А он все кружится, кружится, будто земли не касаясь. Но я-то физику учил, знаю силушку всемирного тяготения.