– Не подходите ко мне! – еще громче крикнула девушка.

Не было ничего проще, чем вывести Моэму из себя. Она схватила незнакомку за руку, стиснула ее запястье и что-то прошептала. Девушка вздрогнула и мгновенно уснула.

– Ну и наградили же меня этой ношей! – пробормотала женщина и отправилась к шалашу Армуса.

Юноша все еще сидел на улице, томясь в ожидании. Увидев шаманку, он ободрился.

– Ну что? Она жива? – шепотом спросил он.

– Живее всех живых, – раздраженно ответила Моэма. – Однако с этой девицей слишком много хлопот. Она очнулась, и мой шалаш сразу же наполнился ее неразборчивыми криками. А если бы ее кто-то услышал?

– Тогда я попробую с ней поговорить, – предложил Армус. – Надеюсь, она разговаривает на том же языке, что и я.

В шалаш юноша вошел один. Моэма осталась снаружи для подстраховки. Жар перегоревшего хвороста в очаге едва освещал полумрак. Девушка спала. Армус не хотел ее будить, но и уходить не спешил. Он с любопытством рассматривал ее лицо, такое же белое, как у него. Она попала сюда с того далекого мира, которого он совсем не помнил…

Вдруг девушка открыла глаза, схватила пустой котелок, который стоял рядом, и вскочила на ноги.

– Не подходи ко мне! – крикнула она, выставив посудину перед собой.

Это случилось так неожиданно, что Армус растерялся и не смог найти слов, чтобы вступить с ней в контакт. Он очень давно не разговаривал на родном языке. Девушка, похоже, на это даже не рассчитывала.

– Стой на месте! – продолжала она, пятясь к выходу и размахивая котелком.

– Нет! – только и смог вымолвить юноша, осознав, что незнакомка собирается бежать.

Девушка бросила посудину и, отодвинув тяжелую занавеску, выбежала из шалаша. Армус побледнел и бросился за ней, чтобы затащить обратно, но было поздно. Девушку увидели. Воздух наполнился пораженными возгласами:

– Белая женщина!

– Откуда она здесь?

– Держите ее!

Девушка оглянулась и, увидев вокруг таких же людей, как Моэма, со всех ног метнулась в сторону леса. Женщины подняли ужасный шум, мужчины схватили копья и бросились за ней.

– Стойте! Подождите! – закричал Армус, тщетно пытаясь оставновить толпу.

– Хм, все вскрылось раньше, чем я думала, – прошептала Моэма, прислонившись к скату своего шалаша.

Девушка бежала со всех ног, оглядываясь на свирепых людей с копьями в руках. Черный лес казался ей единственным безопасным местом, но в тот же миг ее последняя надежда рухнула.

Со стороны леса вылетело несколько стрел, и уже через секунду трое мужчин, уронив копья, свалились замертво. Между елями засели стрелки. Девушка остолбенела. Очередная выпущенная стрела задела ее плечо. Она вскрикнула и упала на колени, с ужасом наблюдая за тем, как из лесу выбегают люди с разукрашенными лицами и длинными волосами.

– Арваны! – закричали ивасэкийцы, совершенно позабыв о девушке.

Армус остановился. Его сердце бешенно заколотилось.

– Бегите! – кричал он испуганным женщинам. – Прячьтесь!!!

Мужчины бросились на врагов с воинственными кличами. Они метали друг в друга стрелы, замахивались копьями, сцеплялись в рукопашных схватках. Девушка оказалась в самом эпицентре бойни. Видя, как рядом падают бездыханные тела, она закрыла голову руками и что-то судорожно шептала, пока ее рукав пропитывался кровью.

Один из арванов, заметив девушку, свирепо завопил:

– Белая женщина! – и под градом стрел бросился к ней.

– Нет! Не трогайте меня! – слезно закричала девушка.

Арван ее не понимал и невозмутимо занес у нее над головой нож. Армус увидел это и, вытащив из колчана стрелу, молниеносно сразил врага. Тот качнулся, выпустил нож и свалился на землю. Девушка побледнела от ужаса. Армус бросился к ней, схватил под руки и потащил к шалашу Моэмы.

– Помоги ей! – крикнул Армус и оставил девушку у шаманки.

Сам же стиснул лук и стал сбивать арванов, которые все норовили прорваться внутрь селения. Неподалеку, размахивая томагавком, с врагом дрался Аксен. А чуть дальше, на ряду с воинами, метавшими копья, из лука стрелял Маккой. Великий вождь Фиццу дрался с врагами врукопашную.

Арваны недолго штурмовали селение и вскоре начали отступать. Стрелы, украшенные красными перьями, торчали в земле, в стенах шалашей и в телах убитых. Ивасэкийцы посылали им вслед победные кличи, но каждый понимал, что это было не последнее сражение.

Женщины выбежали из шалашей и горько зарыдали, увидев убитых. На земле перемешались стрелы с красным и желтым оперением. Казалось, все и думать забыли о белой девушке.

Вождь Фиццу, сражавшийся с арванами, гневно посмотрел в сторону леса.