и

и как на словах умноженье простых дробей

я понимаю

кто

здесь Аллах Акбар.

Бог это История ладно но история это не Бог

история это ров расстрельный или подвал или как

там:

«провал, ров, наполненный шумящим временем» как диктовал

слог в слог

в кровь живой тогда еще Мандельштам

так что выйдя на гладкое место плац

с листа

я обращаюсь к Тебе: Барух мой Ата

Царь Всего-и-Прочего Господин

был Ты Бог и Господь Твоего народа

а хочешь ходить один будешь ходить один

но отсюда не быть тебе

так господин и знай

Барух АтаАдонай!

Был у Тебя народ и у него Всевышний

и еще Творец по бокам Милосердный на обочинах войн и Бог вообще на пустых полях

короче Ты был у народа а он у Тебя но вышел

весь

как на станции

как в «Филях»

но видишь ли

с объектом наблюдения исчезает

и наблюдатель вовсе

незаметно став

в свою очередь

пулеметную на плацу.

Эй, дурачок-Ицхак! знаешь пастбище на откосе

там пропал ягненок

беги расскажи отцу!

Иерусалим, май – июль 2004

Чай с молоком белая ночь какой чай с молоком

только

в одной палате ночник горит

или

у них стал Питер в начале лета

уже подводный теперь такой

или

я выдохнул жизнь как в жабры

и

легкие пузыри

но не

оторваться мне от окна

и не

насмотреться мне

на

всегда

или

ушла под белую воду вся их страна

или

всегда на этом месте текла вода

белая ночь

какой

чай с молоком

из чешуи глаз не сомкнуть и смотри

рыбий свой рот разевая каждым давясь глотком

и

пью до одури

до

о

дури!

эту

белую воду пью да не пьется вот

рыбьи слезы наши

и есть

толща самой воды

или

идет надо мной весенний ладожский лед

или

плывут надо мной

небеса как льды

белая ночь

какой

чай с молоком

папа льет на скатерть слепой старик

отгоняю мальков от света вареной своею рукой

и

за

потевает иллюминатор

из

внутри

и

от

талкиваюсь

от дна

и всплываю на свет звезды

надо мною

одним

и светит она одна

или

отражается от воды.

Яффо, июнь 1984 –

Куршавель, декабрь 2003

Глина да снег

именуемый крошево

хлебушко небушко все по-хорошему

пес был цепной был да цепь уворована

что ты смеешься мудак это родина

что ты хихикаешь мой отмороженный

в склянке метил матерком припорошенный

и

областною газетой оклеено

небо над ясеневыми аллеями

а

под триумфатором конь

он только что не поет

над триумфатором бурные хлещут знамена

лев

двойной его герб

на задние ноги встает

и

орел его гриф

и сам его профиль орленый

под радиатором ржа это кисло железо гниет

битый бетон Мустафа дохлый паук арматуры

хлеб

потому он и хлеб

что его Мустафа не взахлеб

угол бульвара Политкаторжан и проезда Культуры

солнышко в дождик а частик в томате а ситчик в горошины

в царских султанах двуглавые лошади

Барух Ата Адонай Элоhэйну и охрани Троеручица

угол Пелевина имени Ленина если получится

раз-два-три

под императором зверь

он только что не поет