– Что есть, то есть, - вот тут, кстати, Платон поддерживает Игоря, - но я привык поступать так, как вижу нужным. Мне еще дед говорил, чтобы я не гнался заработать все деньги. Тот, в честь кого меня назвали.

Игорь не реагирует на философское отступление начальника.

– Подумайте еще раз завтра на свежую голову, Платон Аркадьевич, - просит он вежливо, - я ведь тоже не первый год работаю.

Филатов устало выдыхает.

– Хорошо, - его тон смягчается, - я уделю этому время.

Наконец, он провожает гостя до ворот. Мне тот не сделал ничего плохого, однако после его ухода я чувствую облегчение. Только внутри противненько зудит интуиция - Платон не должен соглашаться на этот проект!

Боже, я ведь даже не в курсе толком, что ему предлагают. Но когда Платон возвращается, я набираюсь храбрости и завожу разговор.

– Ваш подчиненный так любит свою работу. Готов не расставаться с начальством и вечером.

Платон стоит в дверях кухни. Спиной оперся на косяк, руки сложены на груди. На нем еще строгие брюки и рубашка.

– Его зарплата предполагает полную занятость. Это не работа от звонка до звонка. Но Игорь горит желанием, ты правильно подметила.

В глазах мужчины улыбка. И какое-то одобрение. Так что я решаю продолжить.

– Я немного слышала разговор…

– Да, мы спорили громко, - тут уже Филатов откровенно усмехается, - хорошо, Дуняша спит наверху.

От упоминания дочки я улыбаюсь, но сейчас не о ней.

– Мне почему-то кажется, вы не должны менять свое мнение. Интуиция подсказывает, именно вы правы…

– Интуиция?!

Ну вот, сейчас мужчина меня высмеет. На его лице широкая улыбка. Завожу руки за спину и сцепляю там пальцы. Тереблю зубами губу изнутри. Думаю, как бы ответить и не замечаю, что Платон оказывается близко.

– И часто ты пользуешься этой самой интуицией?

Пытаюсь посмотреть на собеседника, но тут же опускаю глаза. Потому что своими он так прямо оглядывает мое лицо. Кажется, в местах его взгляда я даже чувствую легкое тепло.

– Мм… Ну, я всегда обдумываю свои решения.

Это так. Вот сейчас мое сердце рвется открыться этому мужчине, а мозг все равно давит на риски.

– Но в моем случае интуиция решила дать совет? Неужели ей интересны какие-то там стройки?

Ух, Филатов! Он может быть серьезным и даже милым (с Дуней, например). А бывает вот таким обезоруживающим. Он сам как будто поддается желанию быть рядом, говорить вот так низко рядом с ухом. Так вышло и в первую нашу встречу!

Так, что он там спросил. В горле пересохло.

– Она просто встала на вашу сторону.

Ох, словесные баталии - это всё же не моё. Особенно с ним.

– Спасибо ей за заботу. Еще ни одна интуиция за меня не переживала.

Тут я распахиваю глаза и вскидываю взгляд на него. Как он близко! Крепкий подбородок и его широкие губы прямо перед моими глазами. Не могу не посмотреть на них, и воспоминания проносятся по мне током. Эти губы в ту ночь много где побывали…

– Мм… Пожалуйста, - отвечаю на благодарность.

Он снова улыбается.

– И тебе тоже спасибо.

Только сейчас понимаю, он снова говорит мне «ты». У меня не повернется язык ответить тем же, но он словно немного простил мне интригу с Даниилом.

Я даже веселею, но потом… Показалось, или он сейчас погладил тыльной стороной руки мою руку?! Они как раз находились внизу рядом. Фу-ф, я так цепенею, что даже не могу сделать шаг назад. Платон тоже не собирается отходить.

Мы стоим молча. Кажется, я еще пару раз чувствую его тепло кожей. А потом мой телефон издает писк.

– Что это?

Глубоко вдыхаю.

– Проснулась наша… Дуся.

Нет, я бы вряд ли сказала - дочка. У меня нет привычки болтать, не думая. В последние годы нет. Может, этой фразой я хотела прощупать какую-то почву?.. Увидеть его реакцию. Но единственное, что я тут же замечаю, тепло в его глазах.

– Тогда надо поторопиться, - мужчина отходит от меня и кивает на выход, - а то наша Дуся нас потеряет.

Он сказал наша? Повторил за мной, или это тоже продуманная фраза? Может ли Филатов о чем-то догадываться? Или он уверен, что предотвратил любые последствия нашей ночи?

В голове только вопросы. А еще мысль, что мужчина прав. Поспешу к дочке, пока та не расплакалась.

Платон идет за мной, но только провожает до комнаты.

– Я приму душ, а потом все же поужинаем?