Выходя из здания, Лейтон пожаловался Найту:

– Моя голова гудит, как будто я побывал внутри пчелиного улья! Джжжжорджжжжжж… Раутледжжжжж… подходящее название…

В Скотланд-Ярде их ждала записка от дивизионного полицейского врача. Инспектор начал читать ее вслух, с трудом одолевая неразборчивый, как у всех докторов, почерк:

– Двадцать четыре колото-резаных ранения… Наиболее глубокие, в том числе и смертельное, нанесены одним орудием – вероятно, ножом с длинным клинком и очень острым лезвием.

– Значит, убийца – только один из преступников?

– Похоже, так. Хотя по поводу мелких порезов врач затрудняется дать однозначное заключение. Из одной раны он извлек маленький металлический кусочек – самый кончик острия. Очевидно, он отломился, когда нож ударился о ребро жертвы.

– Это улика! – обрадовался стажер.

– Точно. Остается всего лишь найти нож, – бодро заметил Найт, – от которого он откололся. В квартире мы его не обнаружили. Не исключено, что преступник его выбросил где-то снаружи. Впрочем, врач пишет, что сталь отменного качества, а кусочек очень маленький. Хороший нож не так легко достать, так что, может быть, и не выбросил…

Они принялись обсуждать записи своих бесед с сотрудниками издательства.

– Чепуха, сплетни и злопыхательство, – разочарованно подытожил инспектор Найт через некоторое время. – Единственная польза – адреса двух переводчиков с испанского.

В кабинет заглянул дежурный констебль. Вид у него был несколько растерянный.

– Сэр, вас спрашивает посол Испании.

– Проводите его сюда, – попросил удивленный инспектор, одновременно соображая, как нужно обращаться к особе такого ранга.

Через минуту в кабинет вступил пожилой, но сохраняющий горделивую осанку, красиво седеющий мужчина с пышными усами.

– Хуан Валера-и-Алькала-Гальяно, – представился он, жестким взглядом обводя полицейских.

Те переглянулись. Стажер опомнился и предложил гостю стул.

– Чем могу помочь, ваше превосходительство? – вежливо спросил Найт.

– Инспектор Найт? Мне сказали, что вы расследуете убийство испанской подданной Рамоны Дэвис. Я прочел о нем сегодня в газете.

– Ваше превосходительство, мы…

– Сеньор Валера, – властно перебил посол, – так будет проще и вам, и мне. И, скорее, это я могу вам помочь: я давно знал Рамону.

Найт и Лейтон снова переглянулись.

– Мой помощник – детектив-констебль Лейтон. Пожалуйста, расскажите нам о миссис Дэвис, сеньор.

– Наши семьи дружили, так что с Рамоной мы знакомы с детства. В двадцать лет она вышла замуж за английского офицера и переехала жить в Британию. Ее муж погиб восемь лет назад, когда ваша страна воевала с Афганистаном 8 .

– Это он? – спросил инспектор, показывая послу фотографию.

– Да. Майор Энтони Дэвис.

– Вы поддерживали связь с миссис Дэвис, после того как она покинула Испанию?

– Мы почти не виделись, но постоянно переписывались. А когда меня назначили послом в Лондон, мы снова стали встречаться, хотя и не часто.

– Вы можете сказать, чьи это письма, сеньор Валера? – Найт придвинул к послу стопку.

– Ее матери, – ответил тот, просмотрев конверты. – В прошлом году она умерла.

Инспектор покосился на своего помощника: тот казался разочарованным тем, что «испанская версия» не оправдывала его ожиданий.

– Известно ли вам, на какие средства существовала миссис Дэвис после смерти мужа?

– Рамона была достаточно обеспеченной женщиной, – сухо ответил посол: – получала пенсию мужа, и, кроме того, у нее имелись собственные накопления. Ее семья была богатой.

– Определенный доход приносило, по-видимому, также и сотрудничество с издательством «Джордж Раутледж и сыновья»?

– Безусловно. Однако Рамона работала не ради гонораров, а больше для того, чтобы чем-то себя занять. Она была образованной и деятельной женщиной. В последнее время она переводила мою книгу. Я, видите ли, писатель 9 .

Внезапно в надменном лице посла появилось что-то человеческое, похожее на страдание:

– Кто мог это сделать? Да еще так зверски!

– Мы рассматриваем версию ограбления.

– Я так и думал! – с горечью воскликнул Хуан Валера и хлопнул ладонью по столу. – Dios! Сколько раз я предостерегал ее, чтобы она не надевала свои украшения, когда куда-то выходит! Какой-нибудь бродяга мог их заметить, проследить за ней и… Но Рамона только смеялась: дескать, зачем вообще иметь драгоценности, если их не носить?