— Мы будем смахивать на президентский кортеж, — сказала Фара.

— Или на траурную процессию.

Фара изучала дома, пока они проезжали мимо.

— Чтоб меня. Думала, у Хью район неплох, но тут все иначе — тут проживают голливудские буржуи.

— Ты говорила, этот дом принадлежал их предкам, а теперь находится в собственности фонда?

— Да. Полагаю, Трент подбросил жребий и выиграл проживание в этом месте. — Фара взглянула на навигатор. — Справа должна показаться подъездная дорожка.

— Что произошло с предками? Помню об их похоронах, но не помню причину.

— Все помнят эти похороны. Около десяти лет назад они погибли в автокатастрофе. Полуприцеп вылетел со встречной полосы. Лобовое столкновение. — Когда привезли их тела, Фара находилась в морге. Даже будучи мертвой, даже будучи изуродованной, Мама Бэт выглядела величественно.

Фара указала на проем между двумя дубами.

— А вот и она.

В Беверли-Хиллз парковочные места стоили сумму с шестью нулями, так что размер поместья семьи Айверсон был достоин долгих медленных аплодисментов. Подъездная дорога была достаточно длинной, чтобы считаться извилистой. Фара взглянула на Кевина, когда внедорожник покатил по асфальтированному въезду.

— Симпатично, правда?

— Не думал, что участок такого размера еще существует.

— Пять с половиной акров, судя по налоговым ведомостям. И сорок шесть тысяч квадратных футов. Почти вдвое больше, чем дом Хью.

— Неудивительно, что ты вызвала кавалерию.

Наличие дополнительной помощи не помешала бы в обыске, хоть Фаре и не хотелось увеличивать число очевидцев. С учетом техников-криминалистов, трупа знаменитости, лежащего на столе в морге, а теперь и десяти офицеров, прибывших обыскивать старинный дом Айверсонов, то в ближайшее время можно было ожидать слива в прессу. А может, новость уже слили.

Огромный дом был почти утаен густыми деревьями и свисающим мхом, и когда наконец показалась крыша, Фара с удовлетворением вздохнула, глядя на то, что когда-то было шедевром: четырехэтажный дом — с арками в греческом стиле и колоннами, обрамленный двумя раскидистыми деревьями жакаранды — из белого кирпича имел левое и правое крылья, простиравшиеся по обе стороны.

Длинный бассейн, заросший водорослями, разделял въездную и выездную дорожки, по обе стороны от которых располагались разросшиеся сады. Когда-то клумбы, вероятно, были аккуратно разделены по цветам и растениям, однако теперь они представляли собой кучу переплетенных соцветий, которые вырывались из своих уголков и тянулись по асфальтированной дороге.

Джип Анаики уже был припаркован в сторонке, позади восстановленного «Бронко» и пикапа последней модели. Когда они припарковались, водительская дверь открылась, и девушка вышла из машины.

Анаике было двадцать два года: дочь унаследовала от матери смуглый цвет кожи, широкие бедра и широкую кость. Впечатляюще она не одевалась. Фара поджала губы при виде рубашки и джинсов, которые носили все члены команды киберрасследования. Она всегда твердила дочери: «Ты не знаешь наверняка, чем в итоге будешь заниматься и с кем повидаешься». Анаика выбрала футболку с изображением мультяшного крохи с головой в форме футбольного мяча, джинсы, красные конверсы и серьги-обручи.

К тому же, три месяца назад ни с того ни с сего дочурка побрилась налысо, так что, возможно, Фаре стоило воздержаться от проповедей о первом впечатлении.

Кевин притянул девушку к себе, чтобы обнять, и Фара терпеливо ждала своей очереди. Прижав дочь к груди, она приблизила губы к дочкиному уху:

— Так рада, что ты официально назначена на эту работу.

— И я, Madre4. — Дочуля поцеловала ее в щеку, а затем отстранилась. — К чему все это подкрепление? — и кивнула в сторону машин, которые припарковались по диагонали вокруг дороги.

— Будут помогать в обыске. Дом, знаешь ли, не маленький. Всю ночь напролет торчать как-то не хочется.

— Ясно. — Она щелкнула жвачкой и весело помахала рукой рябому копу, который был слишком стар для нее.

Фара прочистила горло и протянула трентов брелок с ключами.

— Готовы?

Анаика потерла ладони друг о друга.

— Давайте пройдемся и поболтаем. Нужно рассказать историю, которую я на данный момент откопала.

Остальные офицеры задержались сзади; Фара и Кевин пристроились с обеих сторон от Ани, и они принялись подниматься по широким ступеням исполинского парадного крыльца.

Анаика говорила тихо, не отрывая взгляд от раскинувшихся перед ними роскошных хором:

— Итак, Трент и Хью — единственные дети мамы Бэт и ее мужа Ройса. Ройс и Мама Бэт основали Христианскую Церковь еще в восьмидесятых годах и сколотили состояние на том, что стали первой национальной объединенной евангельской службой. Если вы врубали телек в воскресное утро в восьмидесятые и девяностые годы, то на церковной кафедре видели именно маму Бэт.

Фара кивнула, когда они остановились у входной двери.