Мужчина поднимался по эскалатору, воровато озираясь. Лиза стояла двумя ступеньками ниже. «Никуда ты, гаденыш, от меня не денешься, – думала она. – Соблазнил бедную девушку, теперь расплачивайся. Я вас, хорьков, проучу, как лазить по чужим ногам, играть на чувствительных струнах.

Но, выйдя на улицу, Лайза словно очнулась. Что с тобой, сказала она себе, оставь ты этого недоноска в покое. Вспомнила свои первые недели в Москве, когда предлагала себя каждому встречному таксисту?.. неужели ты ляжешь в постель с человеком, который ездит в метро? Очнись! Ты же не такая чокнутая, как эта Горемыкина.

Между тем мужчина подошел к проезжей части, где его поджидала машина – «Линкольн-таункар», длиною с крейсер. У Лайзы потемнело в глазах и потяжелела прокладка. Надо же – такой облом случился, – беспомощно подумала она, глядя на удаляющуюся рояльную корму, зеркальный никелированный бампер и адское созвездие темно-красных огней, один из которых глумливо подмигивал. – Упустить такого клиента! Вот дура – где твое чутье, мымра? Где профессионализм? – я тебя спрашиваю. С подходцем надо к таким ублюдкам!.. Сволочь! Извращенец поганый, дрянь, сука! Тварь, кровопийца, олигарх твою мать!..

Лайза со злости швырнула в урну книгу, оказавшуюся на диво прозорливой и потому тем более отвратительной. До того было обидно, что слезы брызнули и покатились тяжелыми шариками по щекам, словно капельки ртути.

Она шла как громом пораженная без руля и без ветрил. Вытирая слезы и сопли. Наконец успокоилась и как в награду увидела более реальный объект, который вышел из здания, где располагались далеко не бедные офисы. Правда, он не сел в машину, а пошел пешком, это был, конечно, минус. Но, может быть, он вышел размять ноги, подышать свежим смогом.

Глава 4 КАРАОКЕ-БАР

Чтобы не вспугнуть мужчину прежде времени, Лайза старалась не смотреть на него в упор, а держать объект лишь в поле периферического зрения. Для этого она как любопытная муха вертела головой по сторонам и даже заглядывалась на небо.

В небе ничего интересного не было – лишь размытая серая муть. По сторонам горизонт событий тоже был погружен в какую-то не сфокусированную размытость, точно в компьютерной игре «COMBAT-3». Мокрый снег (вот уже и снег пошел!) косо летел по воле ветра, залепляя газоны с канадской зеленой травой, но цветные камни тротуара по-прежнему оставались голыми, словно обладали внутренним жаром. Лайза бросила взгляд вниз, на свои ноги, обутые в японские полусапожки, новые и дорогие, "Хинза", из тонкой мягкой кожи с синтетическим утеплителем, с длинными острыми носками, окантованными латунными вставками. Носками, которыми так действенно можно было пинать под яйца оборзевшим клиентам.

Мужчина, которого она преследовала, подошел к таксофону, на углу дома, рядом с каменной лестницей, ведущей куда-то вверх. Он сунул чип-карту в приемную щель, стал набирать номер.

«Господи, с кем я опять связалась, у него даже трубы нет! Какая-то сегодня косая полоса пошла…» Однако, наученная горьким опытом (опыт бывает как сладкий, так и горький, а также соленый и кислый), не поспешать с выводами, Лайза остановилась поблизости, делая вид, что подтягивает чулки, одновременно демонстрируя ему точеную красоту своих ног.

"Да, – говорил он в трубку, косясь на лайзины ноги. – Да". Затем опять: "Да". Еще раз: "Да". И повесил трубку. Вытащил карту из щели и, свернув за угол и шагая через три ступеньки, направился прямиком в какое-то заведение. Лайза не могла упустить мужчину, который все время говорит «да». Это хороший клиент, еще были бы у него деньги…

Вот, оказывается, куда вели те ступени. Это был китайский караоке-бар «Шанго», что в переводе означало типа «хорошо», «кайфово». И затеплилась в промежности надежда, что безденежный человек вряд ли бы полез в фирменный бар. А отсутствие у него мобильника можно легко объяснить тремя причинами: может, у него украли трубку – кругом ведь ворье, – а новую он еще не успел купить; либо он его поставил на подзарядку, либо он одного с Лизой поля ягодка. Ведь она тоже никогда не пользуется мобильным, боясь электромагнитного излучения, ПРОНИКАЮЩЕГО ПРЯМО В МОЗГ! Светка над ней подшучивала, предлагала пользоваться наушником, но Лиза и этот вариант отвергала. С наушником и проводом – только клиентов смешить, она будет походить на глухую тетерю, пользующуюся слуховым аппаратом. Или того хуже – походить на шизоида, который идет по улице и сам с собой разговаривает. Все эти её причуды иногда доставляли массу хлопот, но здоровье дороже.

В полупустом зале было жарко, пахло тибетским ладаном и лапшой быстрого приготовления. Посреди помещения горел газовый очаг, на вытяжной трубе которого висели два красивых, цвета охры, лука, орудия изгнания бесов (налоговых и санитарных инспекторов).

Мужчина сел за низенький столик у окна, зашторенного шелковыми занавесками с вышитыми на них драконами и фениксами. Официант в синей маодзедунке и белых кедах быстро принял у него заказ и убежал за кулисы. Лиза заняла соседний столик, усевшись на стул с плетеной ротанговой спинкой. Нарочно не обращая на мужчину внимания, она принялась разглядывать кулисы – расписные бамбуковые ширмы. Благостный пейзаж Южного Китая: туманные холмы на горизонте, рисовые поля возле дороги, прячущиеся в бамбуковых рощах вдоль Янцзы деревушки.

Лиза едва ли не жалела уже о затеянной по прихоти своей глупой игре. Но когда ей принесли блюда, заказанные наугад, она вдруг почувствовала зверский голод. Впрочем, ничего удивительного – приближалось время ланча.

Лапша, пряная уха из карпа и свиные шкварки по виду, аромату и вкусу не имели равных. Лайзе нравилась её новая игра. Наполнявшая её сытость прибавила наглости. Она уже в открытую разглядывала мужчину. Его нужно было соблазнить во что бы то ни стало, хотя бы потому, что надо ведь расплатиться за ланч. А у нее совсем нет денег. То есть настоящих денег. Кошмар! Такого с ней никогда не было! во всяком случае, за последние три года.