Кошка вздохнула и обратилась к экрану, в надежде, что то, что сегодня они насобирали действительно могло ее отвлечь. Пока что гриб продолжал анализ данных, и по экрану ползла полоска загрузки. Чтобы скоротать время Кира открыла ячейки недавно заполненной памяти. Обнаружила новые записи и, быстро оценив корявые ученические попытки чужих людей разобраться в ее кодировках, скорректировала алгоритм оценки данных. На экранчике всплыли картинки и усредненные схемы-изображения каких-то контейнеров с желеобразной массой. Общая структура энергиосхемы была очень простой, но Кира никак не могла понять, что это такое Крис и Фауст без нее пытались изучить. Мороженое? Суп? Какого-то хищно настроенного слизня?

В этот момент пес как раз вернулся в автомобиль, быстро завел его и повел катафалк в сторону центра города.

– Фауст, а что это вы такое снимали на Еву – в ведерках? Тут пять схем новых лежат.

– О! Да, тут нужна твоя помощь! Это останки встающих мертвецов с кладбища. Но мы так и не поняли ничего…

– Вы эксгумировали кого-то? – она поморщилась.

– Нет, они сами вылезли. Снова. Это без тебя как раз был вызов. Выползли из могил на христианском погосте. – Пес вел автомобиль, но в то же время повернул к себе лобовое зеркало и посматривал на нее при разговоре. – На этот раз я набрал образцов ткани перед испепелением. Но мы запутались и так и не поняли, что значит результат.

Кошка открыла снимки и теперь внимательно просматривала их с уже скорректированной формулой.

– А что вызвало… затруднение? – удивилась кошка.

– Ну там вот вышло, что они встали, потому что хотели есть-пить и размножаться. Но зомби же так не встают. У встающих мертвецов должен быть один ведущий импульс.

– А куда они шли?

– Ко мне.

Кира удивленно подняла глаза и встретилась с псом взглядом в узкой полоске зеркала.

– К тебе?.. – он кивнул. – Но ведь ты… ты их уничтожал?

Пес снова кивнул.

– Да. Но они успокаивались, не доходя буквально пары метров. А если я отдалялся, снова тянулись в мою сторону. И так пока не получили астральный разряд косой.

Кошка молчала и хмурилась, раздумывая над услышанным.

– Так что значит результат? – спустя какое-то время все же спросил пес, приступая уже к парковке. Райская долина располагалась совсем рядом с местом печальных событий.

– Это просто-напросто тяга к обладанию.

– К обладанию?

– Конечно. Когда три первопотребности объединены, это обычно означает общее недифференцированное желание слияния. Классический символический сигнификатор. Ну а ты что решил, что они хотели тебя сожрать-выпить, а заодно и оттрахать?

– Ну… – он растерянно пожал плечами. Сейчас, из ее уст, это звучало совершенно очевидным.

Кристалл бы ржала в голос, подумала Кира, покачала головой, но комментировать больше ничего не стала.

Пес заглушил мотор и обернулся к Кире через кресло. Сердце тут же гулко застучало в ее ушах. В его, впрочем, тоже.

– То, что мертвяки снова повылезали из могил, означает, что дело не в Маргаретт и ее брате и не в их проклятии.

Пес согласно кивнул и с грустью вздохнул. Ему хотелось верить, что они здесь уже закончили.

– А что значит, что мертвецы тянулись ко мне, как думаешь? – тихо доверительно спросил пес.

Кира пожала плечами.

– Подобное притягивается к подобному… Возможно в твоем энергобалансе есть что-то, что было комплиментарно их структуре. Здесь кроме базовой триады есть еще темная лошадка.

– N? N это все-таки не просто контур?

– Нет, не контур. N всегда обозначает что-то, чего еще не внесено в базу и ему не присвоен ни цвет, ни номер. Это значит, что вы нашли что-то новенькое и неизвестное. Поздравляю.

Пес отстраненно кивнул, припомнив совсем еще недавнюю историю с мемориумом и тем, как они и там «что-то нашли».

– Мда. Вечно мы с тобой что-то новенькое находим…

От этого «мы с тобой» у нее внутри что-то перевернулось.

На этот раз он не стал оставлять ее в маленькой тесной каморочке. Они вместе расположились на удобных обитых темно-бордовым бархатом стульях в одном из торжественных помещений для скорбящих, которое на данный момент пустовало. Пес принес ей какао, и теперь нетронутый напиток скучал на широком дубовом столе, остывал и покрывался коричневой пленочкой. Кира пыталась на коленках продолжать расшифровку, но сдалась перед полевыми условиями и только успела назначить новой находке N номер. Программа неожиданно отозвалась сообщением о том, что следы данного энергетического образования присутствуют в других, ранее собранных образцах. Это было весьма интригующе для Киры, но означало, что бук теперь будет несколько часов шерстить все старые записи в поисках соответствий. Впрочем, нормально поработать в тишине и одиночестве ей, видимо, не светило. Она с грустью ткнула «запуск», захлопнула машинку и, щелкнув по корпусу Евы, убрала его в мягкое чрево своего живого сундука.

Как раз в этот момент из-за тяжелой коричневой гардины с кистями к ним заглянула девушка из администрации, скорбно и лучезарно одновременно улыбнулась и сообщила, что тело привезли, и они могут проходить в процедурную номер семь на минус третьем этаже.

– Ты даже не спрашиваешь, зачем мы забрали тело и что будем сейчас делать… – пес нарушил молчание, когда они уже спускались в лифте. Не выдержал. Повисшая между ними тишина была прямо-таки погребальная. – Тебя раньше было не заткнуть, и твое любопытство казалось неутолимым.