– Нет, заходи, – отозвалась Эли. Отец медленно приоткрыл дверь и просунул голову в щель, словно рассчитывая увидеть нечто, отчего сразу смутится.

– Это па-а-апочка, – протянул он. Эли сидела молча. – Прости. Это цитата из одного старого фильма.

– «Сияние». Я знаю. Просто… немного странно, когда твой отец изображает убийцу. Вы с мамой слишком заигрались в «Паст-Крайм».

Он засмеялся, но и смех был странным – как будто отец вспомнил что-то несвязанное с замечанием Эли. Потом снова обратился к ней:

– Мы можем поговорить?

Эли кивнула, и отец вошел в комнату.

На нем был свитер с тремя дырками и драные тапочки, из которых торчали нитки. Эли с недоумением подумала, почему он не закажет себе новую пару или рубашку, которая не будет выглядеть как корм для моли. Его глаза казались стеклянными на фоне темных кругов, редеющие волосы растрепались, а пахло от отца как от старого ботинка. Интересно, он вообще когда-нибудь спит? А душ принимает? Казалось, отец совсем перестал следить за собой. Это встревожило Эли – и немного напугало.

Отец указал на ее кровать.

– Не против, если я присяду?

Она кивнула, сделав вид, что в его вопросе нет ничего необычного. Он сел, постаравшись не дотронуться до ее подушки. При этом отец негромко застонал, а усевшись, помассировал колено.

– Все в порядке? – спросила Эли.

– Просто старею. С каждым годом суставы скрипят все громче.

– Тебе надо больше двигаться. Ты по восемнадцать часов в день просиживаешь в рабочем кресле, – сказала она. – Ты принимаешь витамин D?

– Иногда. Но чаще забываю.

– «Иногда» недостаточно, пап. Врач сказал, он тебе нужен. Всем нам. Я принимаю по две таблетки в день.

Когда Эли было полтора года, у нее диагностировали рахит. Он часто встречался у ее ровесников – люди больше не выходили из дома и, соответственно, получали не больше витамина D, чем медведь в спячке. Несмотря на прием таблеток, уровень витамина D в ее организме оставался низким. Приходилось целый день держать включенной комнатную ультрафиолетовую лампу. Виртуальное обучение должно было защищать детей от инфекций, но теперь им требовались таблетки и медтехника для борьбы с последствиями этого самого виртуального обучения.

Она не знала, как вести себя с отцом. В последние несколько лет они почти не общались. Он проводил минимум шестнадцать часов в день в Терре+. Отец был бухгалтером. Какой бухгалтер работает так много? Эли хотелось бы знать, чем занимается отец, и в то же время она боялась этого знания. Он перестал ухаживать за собой. Вечно ходил в грязной одежде и мылся, кажется, только пару раз в неделю, а если и ел, то какой-нибудь тост или завалявшийся кусок пиццы, которую дрон доставил несколько дней назад и которая успела заплесневеть в холодильнике. Ему как будто было плевать на себя. И это пугало.

– Так в чем дело, пап? Тебе что-то нужно?

– Ты совсем не украсила свою комнату, – заметил он, игнорируя ее вопрос. – Когда я был в твоем возрасте, у меня все стены были в плакатах. И в фотографиях друзей. Я и призы получал, а потом выставлял на стеллаже. Ты можешь в это поверить?

– Призы за что? Как самый модный парень в школе?

Отец снова рассмеялся, и Эли невольно улыбнулась. Она не помнила, когда в последний раз в их доме звучал смех.

– Веришь или нет, но в те времена я и правда был стильный, – вздохнул отец. – Как дела в школе? С кем общаешься?

Его вопросы были странными. Поверхностными. Такие задают чужим, а не собственной плоти и крови, живущей с тобой под одной крышей. С одной стороны, Эли было приятно, что отец наконец проявил к ней интерес. С другой, это было на него непохоже. Эли не могла понять, куда он клонит.

– Общалась с моим другом Дэвидом, но теперь родители его переводят, – сказала она. – Считают, что в Вестбери его зомбируют, представляешь? Это ужасно несправедливо. Нас наказывают ни за что. Дети должны иметь контроль над своими кастами!

– Да, здорово, – невпопад ответил отец.

– Ты вообще слышал, что я сказала?

– Нет. Прости. Что? Твой друг собирается стать врачом?

– Пап, с тобой все в порядке? – прищурилась Эли. Отец рассеянно уставился в окно и не ответил. – Терра – папе. Прием. С. Тобой. Все. В. Порядке?

Его лицо стало растерянным, как будто он на мгновение забыл, что находится у нее в комнате. Потом рот отца растянулся в мечтательной улыбке, и Эли немного успокоилась. Но ненадолго. Пока он не заговорил.